"Он не обманывал": вице-губернатор Михаила Евдокимова о выборах, аварии и работе

В день гибели Михаила Евдокимова СМИ писали, что решение снять сопровождение губернатора принял начальник тогда еще УВД Алтайского края Владимир Вальков. На самом деле, говорит друг и коллега погибшего губернатора Владимир Попов, Вальков просто исполнял "приказ Москвы".

Накануне 15-летия гибели "народного" губернатора Владимир Попов рассказал "Толку", о чем не любил говорить Михаил Евдокимов, кто из артистов требует гонорар за приезд на фестиваль в Верх-Обском и что Евдокимов не успел сделать. 

"Думал, что он шутит"

– Владимир Александрович, вы дружили с Михаилом Евдокимовым 14 лет. Как вы узнали, что он собирается баллотироваться в губернаторы Алтайского края?

– Я летел из Москвы на Алтай. В аэропорту увидел Евдокимова в своей повязке на голове. Поздоровались. И он мне говорит, что собрался баллотироваться в губернаторы. Я подумал, что он, как обычно, шутит.

На следующий день Михаил рассказал об этом Анатолию Полонскому (давний друг Михаила Евдокимова, был гендиректором "Алтайэнерго", работал замом губернатора в администрации Михаила Сергеевича. – Прим. авт.). Тот звонит мне, спрашивает, в курсе ли я. И сообщает, что Евдокимов сразу из аэропорта приехал к нему, рассказал, что у него есть команда, которая его поддержит и организует выборы.

Он не стал называть фамилии, сказал только, что это люди из Краснодара. Я улетел потом в Челябинск на свой завод, и чуть позже мы начали хитрую подготовку к выборам.

– Что значит – хитрую подготовку?

– Хитрая – это значит, что нужны были правильные и вменяемые технологии. Чтобы донести до народа нашу мысль. Потому что мы понимали, что такое административный ресурс и как он может работать.

  

Никто не знает, что работало несколько штабов. Главным руководителем выборной кампании был Николай Ермолов. Работали технологи из Екатеринбурга. Они строили всю работу. И на первом этапе мы сработали вовсю.

Потом появилась идея – я не буду говорить чья – когда выпустили листовку "Миша – оккупант" и ее расклеили по Барнаулу. Народ, когда увидел это, отреагировал остро. И как раз эта листовка нам и дала 3,5%.

– Это была идея вашего штаба?

– Я не буду говорить. Скажу, что один штаб был в Барнауле, второй в Кемерове и третий в селе Новосибирской области. Он принимал всю оперативную информацию, обрабатывал ее, анализировал.

У меня давно не было такого откровенного интервью. Я хочу сказать, что я не играл никакую основную роль в выборах. Основную роль сыграл сам Евдокимов и люди.

Я помню, когда мы организовали встречу в Павловске. Он, в принципе, ничего не говорил. Михаил заходит – народ хлопает. Поднимается на сцену – народ хлопает. Спрашивает у людей: "Земляки, вы со мной?" Ему люди в ответ кричат: "С тобой!" И так было везде.

"Народ бы работал и развивал село"

– Какие идеи Михаил Евдокимов не успел воплотить в жизнь?

– У него была идея создать свою мощную промышленную систему в Алтайском крае. И в первую очередь речь шла о сельском хозяйстве. Потому что у нас аграрный регион. И с этого должно было пойти все дальше.

Конечно, мы сделали много ошибок по сельхозпаям. Этот пай дает хороший тыл человеку, он обеспечивает ему заработок, пропитание. Человек остается работать на своей земле, и это приносит ему хорошие деньги. Пай можно сдать в аренду, но нельзя было давать возможность продавать их. Тогда бы не развалили бы все это. У нас очень много уехало из сел молодых людей.

Он хотел создать молодежные сельскохозяйственные отряды, где людям бы выделили жилье, технику, построили бы школы и больницы. Народ бы работал и развивал село.

Понятно, что у него, как и у всех руководителей, было много ошибок. Людей, которые верили ему, было все равно больше.

Вот пришел тогда Евдокимов, и сразу во властных структурах заговорили: да он ненадолго, он ничего не может. А простой народ – наоборот. Люди готовы были выйти с кирками и лопатами и делать все, что он скажет. И это как раз тот момент, когда губернатору верили беспрекословно. Это важно.

Мы как-то поехали к одной женщине, ветерану тыла. Она нам говорит: "Не разувайтесь, у меня пол земляной. И угостить мне вас нечем. Вот молоко только". Мы проходим – а там бардак в доме, потому что женщина по возрасту уже не в состоянии следить за порядком.

Мы выходим от нее, и Евдокимов спрашивает: "Что мы можем сделать?" Мы быстро находим в деревне дом, покупаем его и помогаем бабушке переехать. Об этом никому никогда не рассказывали. Евдокимов страшно не любил об этом говорить. Он говорил: "Получается, что мы подачки даем". А он не хотел давать подачки, он хотел, чтобы все жили хорошо.

"Артист, а не политик"

– Говорят, что Евдокимов не был политиком. Он был артистом.

– Сколько раз я сталкивался с тем, что люди говорили: Евдокимов не экономист. Но мало кто знает, что у него торговый институт за плечами. Он хорошо разбирался в цифрах. Да, он не политик, он – артист.

Но, извините меня, если народ его избрал, давайте всем миром, всеми силами поможем ему стать хорошим губернатором. Мы же все работаем для народа. А люди выбрали губернатором Евдокимова.

А вот эта травля, эта глупость… Я вспоминаю, когда он пришел, некоторые люди, которые сейчас до сих пор у власти, бегали к нему. А у Михаила Сергеевича была такая черта: если перед ним начинали заискивать, запинаться, он обрывал человека и говорил, что, мол, говори конкретно, как мужик, что тебе надо, чего ты тут челом бьешь. Он этого не любил. Он объяснял: вы зайдите ко мне и прямо скажите, что надо.

Конечно, это неправильно, есть определенный этикет, субординация, протоколы. Но он тогда еще не был политиком. Когда он начал работать, ему разные импичменты устраивали и прочее. Когда у него начало что-то получаться, начали давить с большей силой, а когда они поняли, что у него получится, и… тут Михаил погиб.

– Вы говорите, что у него бы все получилось – через полгода, через год. Почему вы так думаете?

– Потому что российская экономика стала подниматься. По всей стране стала подниматься. И федеральные возможности по отношению к региональным стали гораздо ярче. И в то время, когда руководил Евдокимов, ни один регион не получал 100 машин скорой помощи.

Никому по звонку в Госрезерве не списывали 1 млрд госдолга. А по одному письму – я лично ездил отвозил это письмо – нам списали долг. И сказали, мол, ребят, давайте дальше продолжать сотрудничать.

У него была колоссальная поддержка тех людей, с кем он общался. И это достаточно звучные люди. Даже просто один пример: не у каждого артиста с Кобзоном были хорошие отношения. А у Евдокимова были с ним прекрасные отношения, в том числе и деловые. Кобзон помогал Михаилу в его делах, они вместе решали важные проблемы. 

Простая ситуация: хорошую экономику можно построить только с умными, здоровыми людьми. Поэтому образование должно быть бесплатным, медицина должна быть бесплатной.

Вот такая идея всегда звучала от Евдокимова. Понятно, что одной рубахой весь мир не закроешь. Одну рубаху можно дать одному человеку. И он так и делал.

"Вальков долго сопротивлялся"

– После трагической аварии все сразу начали говорить, что, если бы у Евдокимова не отобрали сопровождение, он бы не погиб. А сопровождения, как писали СМИ, губернатора лишили по распоряжению Валькова.

– Если говорить, как было на самом деле, то Валькову позвонили и сказали снять сопровождение у Евдокимова. Мол, оно ему не положено. Вальков долго сопротивлялся, но в конце концов пришлось подчиниться и снять сопровождение. Ну хорошо, убрали они его, но организовать безопасность все равно можно было бы.

– Многие считают, что сопровождение машины губернатора убрали по настоянию Александра Назарчука, председателя крайсовета.

– Откровенно говоря, Назарчук здесь совсем ни при чем. Случившаяся трагедия к нему не относится никаким боком. Как и к Валькову. Потому что Валькову позвонили из Москвы и сказали убрать сопровождение.

А он уже командовал здесь, на месте. При этом начальник ГАИ до последнего не подчинялся этому решению. И Владимир Вальков звонил начальнику ГАИ, говорил, что его, Валькова, уберут, если сопровождение не снимете.

Я вам больше скажу, Вальков к Мише очень хорошо относился. Вальков был хорошим руководителем, и он преданно относился к своей службе. За всю бытность мою общения с Вальковым я никогда не слышал от него чего-то плохого о Евдокимове. За всю бытность моего общения с Евдокимовым я один раз услышал, что хорошо бы было, если бы вместо Валькова пришел другой человек. Он имел в виду своего друга, уроженца Мамонтовского района генерал-лейтенанта. Не буду называть фамилию, он сейчас в Москве. Это был Мишин друг.

"Не умел врать"

– Говорили, что в последние месяцы губернаторства Михаилу Евдокимову было морально тяжело на Алтае. Он делился с вами переживаниями?

– Мы очень много говорили на эту тему. Евдокимов не умел врать. И когда с ним начинали разговаривать, хотели обмануть, он чувствовал ложь. Тогда он просто замолкал. Сегодня много можно строить иллюзий, но тогда надо было понять человека, когда он пришел, начал работать. Его окружили друзья и начали его подводить.

  

Некоторые люди из его окружения не плечо ему подставили, а начали зарабатывать. А он свято верил, что этого делать нельзя. И пошло недоверие.

На него было оказано огромное давление со стороны депутатов. У Александра Назарчука – политического титана – был политический вес, в 10 раз больше, чем у Евдокимова. И он выстраивал свою игру.

И Михаил Сергеевич не понимал, почему так происходит, он же как лучше хотел. Я ему говорил, что его народ любит и от него люди не откажутся.

Вот пример: приезжаем мы с Михаилом в Рубцовск. Он заходит в зал – а зал начинает хлопать. И он им говорит: "Я пришел к вам не для того, чтобы я стал хорошо жить. Я пришел, чтобы вы стали хорошо жить. Вы верьте мне. И рано или поздно вы будете жить хорошо. Я никогда в жизни никого не обманывал". После таких слов бабушки начинали плакать.

Я ему тогда говорил, что надо просто, сцепив зубы, двигаться вперед.

"Требуют гонорар"

– Вы помогаете организовывать фестиваль памяти Михаила Евдокимова?

– Небольшую сумму выделил Минкульт, но львиную долю на проведение фестиваля собрали мы, друзья Михаила. И так происходило ежегодно. 

Я могу откровенно сказать: так, как я помог фонду, вряд ли кто-то еще помог. Но я об этом не говорю. Зачем? Да и то такие интриги иногда выстраиваются, что хочется бросить все.

Александр Маршал ездит редко на фестиваль, хотя клялся в любви и памяти. Некоторые артисты, которых воспитал Михаил Евдокимов, требуют гонорар. Например, Юрий Кузнецов-Таежный требует гонорар, хотя он многим обязан Мише.

Сегодня многие говорят, что они что-то там сделали. Ребят, а где вы сейчас, когда мы проводим фестиваль? Или когда надо достроить храм в Верх-Обском?

Например, Алексей Сарычев (бывший вице-губернатор. – Прим. ред.) никогда не знал Евдокимова. Он с ним проработал всего две недели. Но потом натянул на себя огромное "одеяло". А на самом деле они проработали всего 14 дней. И это неправильно. Когда мы собирались создать фонд, туда много кто ринулся. Потому что думали, что там будет очень много денег. А оказалось-то все по-другому.

  

Память о нем есть. Но надо хранить ее. Например, федеральная трасса на Бийск. Тысячи машин проезжают каждый день. Люди останавливаются на месте аварии. Я тоже совсем недавно подъехал к часовне, где оборвалась жизнь Михаила. Смотрю – плитка отваливается, трещины пошли. Сколько раз говорили о том, что эту часовню надо взять на баланс.

Но я знаю одно: когда ты приезжаешь в любой отдаленный уголок  нашей страны и как только говоришь, что ты с Алтая, меня сразу спрашивают: "А ты Евдокимова знал?" Это тоже о многом говорит.

"Наступила гробовая тишина"

– Владимир Александрович, как вы узнали о смерти Михаила Евдокимова? Вы помните этот день?

– Я думаю, этот день помнят все жители Алтайского края. Это был настоящий шок, когда узнали, что Евдокимов погиб. Плакали даже те, кто его не знал лично. Равнодушных не было.

В этот день, 7 августа 2005 года, мы проводили совещание с Геннадием Онищенко по поводу птичьего гриппа на Алтае. Тогда сложилась тоже очень тяжелая обстановка, которую необходимо было решать в короткие сроки. В большом конференц-зале собрались главы районов и санитарные врачи.

В тот момент, когда я выступал с докладом, раздался звонок. Мне позвонил Анатолий Полонский, один из вице-губернаторов на тот момент. Потому что, если бы позвонил кто-то другой, не вице-губернатор, я бы не взял трубку. И он мне сообщил, что Михаил Евдокимов погиб.

Полонскому о гибели губернатора сообщил Владимир Вальков (начальник тогда еще УВД Алтайского края).

Когда я произнес эту весть вслух, то наступила гробовая тишина. Люди молчали не одну минуту не две. Это длилось долго. Мне казалось, что люди даже не дышали. Это было потрясение: Алтайский край потерял первого и последнего народного губернатора.