Мода по курсу валют. Как выживает рынок секонд-хенда в Барнауле

Рынок секонд-хенда в России сдает позиции: как посчитали эксперты "Чек Индекс", в январе-августе продажи в этом сегменте упали на 19% к уровню такого же периода прошлого года. Средний чек при этом вырос на 14%. Ряд барнаульских предпринимателей, торгующих подержанной одеждой из Европы, также отмечают охлаждение спроса и отсутствие стабильности: на экономику магазинов существенно влияют скачки курсов валют. Конкурентоспособными на рынке оказываются сетевые секонд-хенды с высоким оборотом товара.

Look на развес

При слове "секонд-хенд" многие вспомнят характерный "химический" запах, а кто-то подумает про утратившие товарный вид обноски. Но ассортимент этой одежды многолик: в зависимости от степени износа, качества и брендов выделяют такие категории, как экстра, крем, люкс. В некоторые классификации включают также 1, 2, 3 сорт – к ним относят самые дешевые изделия, иногда с дефектами и браком, и текстиль, пригодный только на ветошь и для переработки.

Одежда из Европы, объясняют барнаульские предприниматели, поступает в точки не напрямую, а через оптовые компании, работающие, как правило, в крупных городах России: в Москве, Санкт-Петербурге, Самаре и других.

"Сортировка происходит, например, где-то в Германии, там свои заводы по сбору этих вещей. Одежда делится на новую, совсем новую, вещи с бирками, возможно, есть и с дырами, с пятнами. Оптовики закидывают всего понемногу, и идет фасовка по 25, по 50, по 100 кг. В основном мы продаем категорию "крем", она практически без износа, без пятен и дыр. Это высокая категория, она идет сразу после стока", – поясняет собственник секонд-хенда "Евро +" Николай Сердюков.

Рынок секонд-хенда в Барнауле представлен преимущественно магазинами небольшого формата, но есть и "сетевики". По словам управляющей барнаульским подразделением "Мегахенд" Ирины Полосьмак, вся сеть централизованно снабжается товаром из Нидерландов.

"Мы делаем заявку на склад, нам присылают товар. Московский склад все закупает с фабрики в Голландии, где происходит сортировка и обработка вещей. Региональные кураторы сети рассказывали, что их возили на эту фабрику, они видели, как там все делается. У них это настолько развито, что те, кто вещи сдает, получают разные преференции", – продолжает собеседница.

Особый сетевой игрок на барнаульском рынке – Charity Market. Это единственный в городе благотворительный секонд-хенд, работающий под эгидой фонда "Облака". В отличие от других магазинов своего сегмента, Charity Market не завозит вещи из-за границы, а безвозмездно принимает невостребованную одежду от населения.

"Вещи тщательно сортируются. Примерно 75% вещей передается бесплатно нуждающимся через пункты выдачи в селах Алтайского края. Примерно 10% вещей оказываются непригодными, мы их вывозим за свой счет на мусорный полигон. И 10-15% попадают в наши магазины. Наше отличие состоит в том, что выручка идет не собственнику, а после закрытия всех затрат по аренде и налогам передается в фонд "Облака". На эти средства реализуются благотворительные программы. В том числе аренда пунктов выдачи, бензин, зарплата водителя, психолога, специалиста по социальной работе", – рассказывает руководитель сети благотворительных секонд-хендов Юлия Белянина.

Нередко в одной "упряжке" с подержанной одеждой идут вещи категории "сток", но все же эта группа стоит особняком – это новые, неношеные изделия, которые часто оказываются нераспроданными остатками коллекций.

"Мне изначально идея с секондом не очень нравилась. Потому что в основном это Германия. А там непонятно, в каком состоянии одежда. Она бывает с определенным запахом, износом. А сток – это остатки коллекций. Я сама люблю такую одежду, все мои близкие здесь одеваются, поэтому я давно перешла на торговлю стоком", – рассказывает владелица магазина "Мадам Комильфо" Наталья Бадина.

"Валютная" мода и коты в мешке

Как и традиционный ретейл, ресейл также переживает непростые времена, связанные со снижением покупательной способности и изменением самой структуры спроса.

"Снижение продаж секонд-хенда происходит на фоне уменьшения реализации одежды и обуви в целом (в связи с более длительным периодом тепла в европейской части страны – раннего лета и сухого теплого начала осени). Кроме того, секонд-хенд, представленный прежде всего в офлайн-форматах торговли, вместе с другими традиционными магазинами fashion-сегмента уступает место онлайн-площадкам из-за перетока покупателей в интернет-каналы", – отмечают эксперты сервиса "Чек Индекс".

Кроме того, рынок вторичного потребления одежды постоянно пребывает в турбулентности, связанной с колебаниями валют: по словам барнаульских торговцев, рассчитываться с оптовиками приходится с поправкой на курс евро (с некоторыми – на доллар).

"Килограмм той категории одежды, с которой я работаю, стоит в районе 10-12 евро. Сильно ухудшилось положение: доллар был 90, сейчас уже за сотню перевалил, как и евро. Растут цены на топливо, соответственно, растут цены на транспортировку. У себя в рознице тоже приходится потихоньку повышать цены", – делится Николай Сердюков.

"Если, например, 10 лет назад закупочная цена одной вещи секонд-хенд хорошего качества в мешке была в среднем 50-70 рублей, а "стока" – 150 рублей, то сейчас джинсы хорошего бренда стоят около "трешки". Куртки зимние также больше 3 тыс. Последняя закупка мужских рубашек – по 1-1,2 тыс. рублей. А я хотя бы две цены должна с них иметь, иначе какой смысл?" – продолжает Наталья Бадина.

Собеседница добавляет: поставщики внимательно следят за курсом, но при этом не всегда ручаются за качество отпускаемого товара.

"У меня три поставщика – из Питера, Ярославля и Воронежа. Одна – перекупщик, у другой – прямые поставки. Я предоплату делаю и могу ждать товар, например, восемь месяцев. И берем кота в мешке. Видео нам отправляют, но иногда приходит брак. А год назад через интернет нашла поставщика: отзывы шикарные, на рынке давно. Взяла пуховики – до сих пор жду. Уголовное дело завели, до телевидения доходили – оказалось, человек обманывал предпринимателей по всем городам России, сейчас его "закрыли".

Руководитель магазина "ЕвроХенд" Елена добавляет, что дополнительные риски создает и ярко наметившаяся сезонность бизнеса:

"Поток покупателей – только летом. Когда весной-летом все переодеваются, отдыхать едут, тогда и работаем. У меня есть другое направление работы, оно позволяет выжить".

Собеседники "Толка" отмечают, что высокую "выживаемость" в таких условиях демонстрируют только сетевые секонд-хенды, которые могут устоять за счет высоких оборотов товара.

По словам Ирины Полосьмак, в "Мегахенде" ассортимент полностью обновляется каждые три недели. Распродать всю одежду за такой короткий срок удается благодаря скидкам, которые доходят до 90% к началу нового завоза.

Эксперт отмечает, что владельцы сети избрали такую бизнес-стратегию еще на старте запуска в 2015 году, когда произошел первый массовый "исход" магазинов б/у одежды с рынка, вызванный скачком курса валют.

"Конечно, маленькие магазины тогда оказались неконкурентоспособны, потому что они не могли держать такие цены, как мы. Если к нам приходила машина 20 тонн, каждые две недели у нас был завоз, мы выкладывали по 3 тонны, то кто с этим может конкурировать? Мы рассчитываемся по текущему курсу, это, конечно, влияет на нашу прибыль. Но при этом цены у нас достаточно стабильные: за счет количества вещей мы их держим", – объясняет Ирина Полосьмак.

Сеть благотворительных секонд-хендов обошли стороной проблемы валютного рынка, однако Charity market не всегда может похвастать высокими рублевыми выручками из-за своей специфической целевой аудитории.

"В среднем вещь у нас стоит 200-300 рублей. Пуховик, понятно, 500-1000. Если к нам приходит семья, которая говорит, что и за такие деньги купить не может, значит, она является нуждающейся. И мы уже можем направить ее в фонд, чтобы они получили вещи бесплатно. Просто ли нам? Нет. Но мы стараемся, учимся у успешного бизнеса. Любой кризис касается и нас. Но в то же время мы понимаем, что в это время падают доходы граждан, им сложнее покупать вещи в масс-маркете, а значит, у людей выше потребность в наших магазинах. Вот на этом балансе мы и держимся", – говорит Юлия Белянина.

Охотники за брендами и зумеры-"спекулянты"

Поход за обновками в секонд-хенд, как правило, бюджетнее, чем шопинг в традиционном магазине.

"К нам чаще всего приходят целенаправленно за какой-то вещью, например, за джинсами Levi's. Если надо рубаху больших размеров – есть вещи из Канады, Италии. Мы стараемся такую политику поддерживать", – рассказывает владелица магазина "ЕвроХенд" Елена.

При этом ряд собеседников "Толка" подметили, что в последние годы уровень ассортимента снижается. Это касается как брендовой "палитры", так и собственно товарного вида вещей.

"Качество сильно меняется: секонд-хенд 10 лет назад и сейчас – это небо и земля. Все-таки проживание в Европе мигрантов однозначно сказывается на нашем товаре", – констатирует Наталья Бадина.

Помимо покупателей, которые "охотятся" за брендами или стремятся сэкономить, в секонд-хендах заметили особую категорию предприимчивых шопоголиков.

"У нас единственная беда – это подростки, которые прибегают в завоз и создают больше толпу, чем результат. Они приходят к открытию, чтобы быстро забежать, выбрать брендовые вещи, а потом перепродать. Иногда прямо тут начинают друг другу продавать – мол, я первый взял, 100 рублей накинул, возьми у меня. Один юноша даже сказал, что у него свой интернет-магазин. Бывает, что и воруют", – делится Ирина Полосьмак.

"Сейчас особую нишу занимает молодежь, которая именно за брендами бежит. Они берут для того, чтобы перепродать. У них такая игра в одежку – купи у меня на 100 рублей дороже, чем я приобрету", – добавляет Наталья Бадина.

Вещь с "энергетикой богача"

В магазинах с подержанной одеждой можно встретить людей разного уровня доходов. Но предубеждения по поводу "обносков с чужого плеча" тем не менее иногда встречаются.

"Сегодня буквально с покупателем разговор шел о том, может ли у вещей быть негативная энергетика. Вдруг это энергетика от нищего, а хотелось бы от миллионера, говорит он. Но я ответила: "Представьте, вещи прошли обработку газом, паром. Что там от энергетики может остаться?!" У меня бывшая коллега живет в Германии. Она рассказывала, что там просто вещи выставляют и их забирают. И есть стационарные пункты, куда можно эти вещи принести. Не так, что это где-то на помойке валялось. Или с покойника сняли, как один из мифов гласит", – добавляет Ирина Полосьмак.

Тем, кто все же испытывает брезгливость, ресейлеры советуют думать не о "грязи" на одежде, а о загрязнении планеты.

"Во-первых, спасти 30 тонн вещей от свалки – это огромный вклад в экологию. А во-вторых, когда мы покупаем вещь, которая уже произведена и весь ее цикл прошел, то мы не поддерживаем перепроизводство и масс-маркет с его "быстрой модой". Это осознанное потребление", – резюмирует Юлия Белянина.