Барнаулец выкупил купеческий особняк и реставрирует его под родовое гнездо

Кирпичному двухэтажному дому на ул. Интернациональной, 78 в этом году исполняется 140 лет, и у него вновь появился один хозяин. Александр Шалаев – юрист. Он занимается его восстановлением, чтобы потом жить там со своей семьей. Его история в чем-то схожа с историей первого хозяина – купца Антона Бухалова. Обоим приходится долго идти к своей цели.

"Он разрушался, а я не мог помочь"

– Этот дом находится между моим офисом и зданием суда, поэтому я ездил или проходил мимо него чуть ли не каждый день. Из семи квартир жилыми там были только три, а остальные стояли закрытыми. Соответственно, и дом был не ухожен. В нем не было воды и канализации, а каждая квартира топилась собственной печью.

Соседи объясняли, что продают не квартиры без отопления, воды и канализации, а землю в центре города. Но этот дом окружен объектами культурного наследия, сам имеет такой же статус и землю всего девять соток. Если отступить охранные зоны, остается три сотки, на которых что-то можно построить. Кому это надо?

Я отложил этот проект и так получилось, что переехал работать в другой город.

Дом за это время обветшал. У него прогнили крыша и перекрытия первого этажа, в нем бомжи устраивали ночлежки, а городские романтики – квесты типа "Дозор". Это было видно по надписям на стенах. Было больно за этот дом. Я понимал, что он разрушается, но ничем не мог помочь ему.

Выкупить последние "квадраты" удалось только в 2020 году. Обошлись они заметно дешевле стартовых желаний.

Денег нет. Ждите

– Спасибо соседям – тем самым последним собственникам. Пока меня не было в городе, они стучались во все инстанции, добиваясь восстановления дома по программе капремонта многоквартирного дома (процедура предусмотрена законом, так как дом приватизирован в ненадлежащем состоянии – прим. ред.).

В 2015 году прокуратура обязала администрацию города провести капитальный ремонт этого здания. Но ответчик сообщил, что денег нет и дом, может быть, попадет в программу капремонта после 2025 года. Обращения в администрацию о переносе сроков ремонта оказались бесполезны. Единственное, что там предложили, – сделать его за свой счет, а потом взыскивать деньги с мэрии через суд.

В 2018 году я привлек проектную организацию, получил необходимые технические задания и условия, начал исследование конструкций. Когда вскрыли фундамент, поняли: следующий сезон был бы для дома последним. Мы в экстренном порядке получили разрешение на противоаварийные работы в июне 2019-го и благодаря длинному лету успели сделать главное – усилить фундаменты.

Построили отмостку вокруг здания, закрыв доступ влаги к нему. Закончили работу – и на следующий день лег снег. В 2020 году продолжились работы на кровле и по стенам, которые дали крен, и кирпичи от этого начали вываливаться наружу.

Но у меня есть официальное разрешение и проект, подготовленные лицензированными организациями. Судебная экспертиза подтвердила, что все сделано по проекту и смете. Я буду доказывать свое право на компенсацию затрат в судах высших инстанций, вплоть до Верховного суда.

На момент покупки первой квартиры на ул. Интернациональной, 78 я не задумывался о предстоящих трудностях. Тем более что дом не выглядел таким уж убитым и страшным. Трещины, которые были на стенах, диагностированы еще в 1924 году. Но они были замазаны бетоном и не выглядели ужасающе.

"Красить кирпич, как на "Красном", не буду"

– Я прохожу этот путь благодаря юридическому опыту: понимаю, с какими заявлениями и требованиями можно обратиться в госорганы, чтобы добиться цели. А благодаря опыту в строительстве знаю, как грамотно поставить задачу проектировщику.  

Например, я привлекаю для исследования дома нескольких специалистов с опытом капремонтов ветхих зданий, и мы находим решения, как удешевить проект.

Опираясь на их заключения, я могу аргументированно преподнести проект Алтайохранкультуре. Так можно сделать некоторые работы быстрее, технологичнее, дешевле и в итоге получить комфортный для жизни дом.

Например, мне предлагают сделать металлический каркас из 16 колонн внутри этого небольшого по площади дома. Это получится что-то вроде магазина-ангара, но я ведь хочу жить в этом доме. Есть другие решения, которые позволяют сохранить его и дать максимум жилого пространства внутри.

Мы ищем варианты, которые позволят восстановить стены с минимальным вмешательством. И мы точно откажемся от окрашивания кирпича, как это сделано на магазине "Красный". Сейчас тестируем разные технологии очистки его от сажи и грязи и защитные покрытия. Еще мы будем восстанавливать лестницу внутри, и за счет этого откроются заложенные окна.

Проект реконструкции дома на стадии высокой готовности. Сейчас мы согласовываем с проектировщиком то, что я хочу видеть как заказчик и человек, который будет жить в этом доме с семьей. В каких-то моментах проектировщики настаивают  на дополнительных работах, которые должны выполнить их подрядчики. В общем, ищем консенсус. Главное – сохранить исторический дух дома, ведь этот дом складывали наши деды! Мне приятно осознавать это.

Но времени немного. Хотелось бы успеть сделать основные строительные работы в этот сезон, чтобы в зиму приступить к отделке интерьера.

История повторяется

– Дом на ул. Интернациональной, в прошлом – Сузунской, построен в 1880 году. Это была усадьба из нескольких домов и производственных мастерских. Хозяин – купец Антон Павлович Бухалов – имел свою краскотерочную и валяльную мастерские. Он продавал свой товар в магазине купца Морозова на Соборной площади (современная пл. Свободы, магазин был на ул. Ползунова, 41 и сгорел в январе 2018 года, – прим. ред.).

Я с проектом реставрации этого дома маюсь, а он маялся со своим проектом. В начале прошлого века Бухалов хотел установить чуть ли не первый в городе нефтяной двигатель внутреннего сгорания для механизмов мастерских. На согласование ушло два года.

Ему давали разные рекомендации по расположению агрегата, и это отражено в историческом документе – "Проекте постановки нефтяного двигателя в пимокатном  заведении Антона Бухалова". Датирован он августом 1912 года.

Что стало с Антоном Бухаловым после революции, пока неизвестно. В 1920-х годах на дом составили акт осмотра и зафиксировали трещины. На тот момент здесь находилось ОГПУ (отдел главного политического управления, предшественник ЧК), а потом его передали в жилкомхоз и заселили семьями.

В 1964 году в доме заложили парадный вход с ул. Интернациональной и убрали лестницу на второй этаж. За счет этого жилая площадь увеличилась на 18 кв. метров. Вход на второй этаж организовали в деревянной пристройке со стороны двора. Эта реконструкция дорого обошлась для дома: чтобы устроить межэтажное перекрытие, у него заложили кирпичом окна и нарушили другие конструкции.

Удручающая ситуация

–  Когда мы берем обычный жилой дом – памятник архитектуры – и загружаем смету реставрации специальными коэффициентами, то цифра вылезает "мама дорогая" какая. Тут и зарыта собака, которая препятствует массовому ремонту исторических зданий в Барнауле.  

Откуда возникает такая огромная стоимость проекта и работ? Возможно, оттуда, что никто не захочет зарабатывать меньше, имея возможность заработать больше. Это система, которая сложилась. И из-за нее многоквартирные дома на пр. Ленина и многие другие выглядят так удручающе.

  

Памятники архитектуры обязательно надо сохранять. В противном случае мы будем, как те Иваны, не помнящие родства. У нас не будет будущего. История – это наша основа.

На примере своего дома я вижу, что мы уже много ценного забыли. Когда мы ремонтировали крышу, проектировщики залезли и говорят: "Как тут все напутано".  А потом они вникли и поняли гениальность конструкции, которая успешно продержалась 140 лет.

Сегодня все идет к упрощению. Зачем строить на века детям, внукам и правнукам? Дети сами разберутся.

Что касается бизнеса, который можно было бы организовать в этом здании. Он не деньги должен приносить, а пользу. Он должен вдохновлять других людей. Радовать. В этом моя задача. А думать про то, что я заработаю дополнительные деньги на этом доме... Смысл?