"Все, надо уходить": врачи Алтая рассказали, как COVID-19 повлиял на профессию

Пандемия развернула людей лицом к врачам, заставила их изменить мнение о медиках в лучшую сторону, считают детский хирург Юрий Тен и заслуженный врач РФ, профессор Александр Неймарк. Однако говорить о росте престижа профессии рано. И в ней точно нечего делать тем, кто не готов к тяжелому труду не только во время эпидемии, но и в "мирное" время. Потому что "работа врача – это не порхать с цветочка на цветочек, как бабочка, там пахнет по-другому, и летать так не получится".

О престиже профессии, служении пациентам и главных проблемах медицины "Толк" расспросил известных алтайских врачей.

"Раньше никому не было дела"

– Все ли врачи оказались готовы к работе в пандемию, когда из просто профессии работа превратилась практически в служение?

Андрей Макин, главный врач краевой больницы скорой медицинской помощи:

– Я не соглашусь с постановкой вопроса. Сама по себе медицина – это не профессия и не служение. Это образ жизни. Если человек пришел с таким пониманием, то ему без разницы на пандемию, он как работал, так и работает. Я по многим коллегам могу сказать, что они так работали и до пандемии.

Да, в костюмах некомфортно, но врачи в таких условиях и раньше трудились, просто об этом мало кто задумывался. Огромный пласт медицинских работников трудился так и до коронавируса. А сейчас действительность вылезла наружу, на экраны, на первые страницы СМИ.

Юрий Тен, главный внештатный детский хирург региона, заведующий отделением детской хирургии краевой детской больницы:

– Психология у врача в течение обучения и последующей карьеры формируется таким образом, что он готов работать. Не потому, что он Александр Матросов, а потому, что такая психология. Долг.

Это вырабатывается годами. И поэтому без проблем врачи идут в очаги. Мы не задумываемся об этом, не думаем, что совершаем подвиг. Просто идут люди и все, будто так и должно быть.

Александр Неймарк, завкафедрой урологии и андрологии, профессор, заслуженный врач РФ:

– Не надо забывать о том, что люди болеют не только ковидом. Никуда не исчезли остальные проблемы – онкология, заболевания сердечно-сосудистой системы и урологические проблемы, с которыми мы столкнулись.

Вы знаете, что у нас по итогам 2020 года в урологию стало поступать больше пациентов в тяжелом состоянии, запущенном? Это понятно, потому что отделение по приказу некоторое время не занималось плановой госпитализацией.

И те врачи, которые не работали в ковидных госпиталях, но работали в той же больнице скорой медицинской помощи, в 11-й городской, куда попадали больные с урологической патологией и ковидом, или с травмой и ковидом, вы считаете, что у них были меньшие заслуги? Врачи сами заражались от больных. Я считаю, что не надо разделять врачей на тех, кто работал в ковидном госпитале и кто не работал.

"Ходят по краю лезвия"

– Как пандемия повлияла на престиж профессии?

Андрей Макин:

– Пандемия повлияла даже не на престиж профессии, а на то, что всем стало очевидно: потребность во врачах есть. Мы оказались в ситуации нехватки кадров при запредельной нагрузке на здравоохранение.

Произошла нестандартная ситуация: было большое количество заболевших, да и оказалось, что врачи – обычные люди, а не какие-то особые существа, и они тоже болеют. У них, оказывается, тоже есть родственники, есть проблемы со здоровьем, они могут умирать. Они точно такие же люди, как и пациенты.

Я не думаю, что на фоне пандемии резко увеличится приток абитуриентов в медицинские вузы. Там всегда был стабильный поток желающих, он и остается.

Чаще всего желающих стать врачами можно условно разделить на три части. Первая – те, кто продолжает врачебную династию. Вторая группа – те, за кого приняли решение родители. Третья – те, кто идет осознанно, кто не видит себя в другой профессии.

Есть абитуриенты, которые прибывают в эйфории и считают, что будут спасать людей. Но в действительности оказывается, что медицина – это тяжелый труд и они могут на каком-то этапе сломаться.

Мне кажется, что прежде чем идти в эту профессию, людям надо объяснять, что это не праздник, не прогулка, а тяжелый каждодневный труд на протяжении многих лет. И надо прежде посмотреть и "понюхать", потому что, может, люди вообще не готовы психологически к этой работе. Может, например, они не готовы видеть страдания человека или брезгливы.

Многие, окончив медвуз, понимают, что это не их профессия, и уходят из нее, даже не поработав в медучреждении. А они заняли чье-то место, став студентами меда.

Юрий Тен:

– Люди стали относиться к медикам немного с большим уважением. А то ведь работа врача такая – костерят все кому не лень. Но сейчас ситуация немного поменялась, появилось другое отношение. Но насколько это повлияет на престиж в дальнейшем – не могу сказать.

Наплыва абитуриентов [на фоне пандемии] навряд ли можно ожидать. Видимо, есть тенденция, что все хотят быть юристами, экономистами, нефтяниками, и это престижно, потому что зарплата больше. Наверное, это тоже имеет значение.

К нам, в хирургию, желающие идут в разы меньше, чем было раньше, особенно парни. Я думаю, из-за зарплаты. Ну и плюс много жалоб на врачей, проверок. Особенно у хирургов, которые ходят по краю лезвия. Что случилось – сразу виноват врач. Но это не всегда так. Мы можем не больше, чем можем.

Александр Неймарк:

– С учетом того, что в текущем году в медицинский университет было подано заявлений больше, чем в предыдущие годы, то, как вы считаете, повлияла ли пандемия на престиж профессии? Я думаю, что повлияла в положительном отношении.

Раньше престиж врачебных специальностей утратился. Это было особенно заметно в 1990-е годы, когда был отток квалифицированных специалистов из-за низких зарплат. Сейчас мы видим обратную тенденцию. И то, что государство стало больше платить врачам, тоже сыграло положительную роль.

В современной медицине многое зависит от того, что собой представляет врач как специалист. Если он профессионал, владеет современными технологиями, к нему тянутся пациенты. Это приводит к тому, что на него растет нагрузка и растет заработок.

Если он замер на одном уровне, то становится неинтересен.

Ерунда про руки женщины и сердце льва

– Каким должен быть врач?

Андрей Макин:

– Во-первых, это люди, которые любят людей. Если ты не любишь их, то не надо идти в эту профессию. Они должны быть лишены иллюзий о том, что работа врача – это порхать с цветочка на цветочек, как бабочка. Ничего подобного, там пахнет по-другому, и летать так не получится.

Амбиции должны быть. Они подталкивают к росту, учебе, поиску. Если ты остановился или начинаешь бояться, то всё, надо уходить.

Юрий Тен:

– Я говорю студентам, что врач, особенно хирург, должен быть или хорошим, или не быть им. Другого не надо. Если он не будет думать о повышении квалификации, он же навредит. Не зря умный человек сказал, что хирург при незнании – это преступник с ножом.

А кто может пойти во врачи? Да кто его знает. Многие же оказываются в медицине относительно случайно. Я не могу сказать точно.

Я раньше считал, что хирург должен иметь руки женщины, сердце льва, но когда я беседовал с одним из наших учителей, Юрием Михайловичем Дедерер (профессор, заведовал кафедрами госпитальной хирургии и общей хирургии АлтГМУ. – Прим. ред.), он сказал, что это все ерунда. Ничего этого не надо. Надо быть просто честным. В широком понимании слова.

А так никто не знает, какими качествами должен обладать врач. Ну, наверное, руки тоже имеют значение, не все, кто хочет стать хирургом, становятся хорошими врачами.

Александр Неймарк:

– Прежде всего, он должен любить людей. Если врач относится к ним безразлично или негативно, он не может быть хорошим доктором. Он должен быть открыт для общения. Врач во многом начинается с беседы с пациентом.

И надо быть бескорыстным в определенной степени. Не надо смотреть на пациента как на источник своего дохода. Те врачи, которые меня окружают, в основном заинтересованы в своей специальности и приобретении знаний, они хорошо относятся к своим пациентам и стараются им помочь.

"Не надо забывать, что болеют не только ковидом"

– Какие проблемы "оголила" пандемия в здравоохранении?

Андрей Макин:

– Пандемия оголила проблемы нехватки врачей. Мы столкнулись с дефицитом кадров по некоторым специальностям. Причем без этих врачей невозможно обойтись в принципе. Но был период, когда показалось, что мы всё победили. Однако пришла пандемия, а инфекционистов нет. Еще одна болевая точка – это реаниматологи. Их не хватало и до пандемии.

Пандемия повлияет не только на здравоохранение, но и на все общество. Люди должны понимать, что очень многое зависит от них. И если они будут себя беречь и не будут доводить до попадания в больницу, им и не понадобится помощь инфекциониста и реаниматолога. Люди поняли, что здоровье – это очень дорого. И купить за деньги аппарат ИВЛ и реаниматолога, чтобы он тебя за деньги лечил дома, невозможно.

Перед ковидом оказались все равны, вне зависимости от того, есть деньги или нет. Вопрос в другом: есть ли у тебя разум не идти туда, куда не надо, например, в толпу людей. Вот на это пандемия, я думаю, повлияет. Как только жители поймут, что не все покупается деньгами, нас ждет успех. Если нет – тогда продолжится пандемия.

Юрий Тен:

– Проблем в медицине немало. В Алтайском крае есть дефицит кадров. Но я думаю, что это во многом связано с тем, что зарплата медиков в нашем регионе низковатая. Но престиж в медицине зависит не столько от медиков, сколько от отношения к медикам – властей, администрации, начальников, больных, СМИ. Вот вы много хорошего о врачах пишете?

Александр Неймарк:

– У нас в крае ощущается дефицит кадров. Например, анестезиологов. И если туда придет побольше людей, так это только наше медицинское сообщество от этого выиграет.

Да, сегодня некоторые специальности – анестезиолог, инфекционист, пульмонолог – востребованнее, чем все остальные. Но в то же время многие понимают, что пандемия пройдет, а медицина останется.