Известный актер театра и кино впервые в жизни побывал в Алтайском крае в рамках Шукшинского кинофестиваля. Он выразил глубокое сожаление о том, что не приезжал на Алтай раньше
Известный актер театра и кино Борис Галкин практически сразу после завораживающего выступления на закрытии Шукшинского фестиваля в паре со своей супругой Инной Разумихиной уделил внимание журналистам "СМГ". Заслуженный артист России поделился яркими воспоминаниями о Шукшине. В 1969 году они вместе снимались в картине "Эхо далеких снегов". Кроме того, Галкин вспомнил и Михаила Евдокимова.
"Шукшин не любил пафоса"
– Борис Сергеевич, кем для вас был Шукшин в бытность вашего общения и совместной работы и кем Василий Макарович является для вас сегодня?
– Понятное дело, что мы приезжаем и свидетельствуем памятник Василию Макаровичу, памятник Михаилу Сергеевичу (Евдокимову). Памяти Валеры Золотухина в Барнауле театр назван. Это история нашего Отечества, нашей культуры. Вот в это я въехал, и это для меня необычно. Эти личности для меня не монументальны. Они очень живые. Они настоящие. Они были такими с самого начала и такими для меня и остались. Я в равной степени люблю Шукшина, Евдокимова, Золотухина. Как-то мы одной крови, что ли.
Артистка приняла участие в открытии Шукшинского кинофестиваля, провела творческие встречи со зрителями в Барнауле и Бийске и посетила финальные мероприятия фестиваля в Сростках
– Когда вспоминаете Шукшина, какие эпизоды из вашего общения приходят вам на ум прежде всего?
– Во время съемок фильма "Эхо далеких снегов" мы жили в Бакуриани, это довольно высоко. Часто мы спускались по серпантину к месту, где шли съемки. Все время проезжали мимо кладбища. И как-то режиссер Леня Головня говорит: "Василий, смотри, кладбище". Василий Макарович говорит: "Лёнь, что, отдохнуть захотелось?!" Вот так он его подрезал, дескать, что болтать.
– Как вы считаете, Шукшину понравилось бы, что каждый год в его родном селе проходит такое масштабное событие?
– Не понравилось бы. Он был скромный. Я как раз думал о том, как нам не впасть в прелесть от этих восторгов, от этого почитания. Он не любил пафоса. Однако же проводить такие мероприятия, конечно, надо. Здесь все люди искренние. Тот самый важный шукшинский камертон вкуса и чувства меры присутствует на фестивале.
– Многие актеры, приезжающие на фестиваль, говорят, что Шукшин стал для них настоящим наставником. Каким профессиональным качествам стоит у него поучиться?
– Во-первых, он предельно настоящий, подлинный. Если говорить о высокой способности быть достоверным, это особое качество Шукшина. Он не играет ничего, он живет. В этом смысле еще более достоверный его ближайший друг Георгий Бурков, который вообще как пес в кадре (смеется). Он так играет!
"Некоторые фыркали от "Калины красной"
– Какие черты характера Шукшина у вас вызывают наибольшую симпатию?
– Он был постоянно мыслящим человеком. Он не бросал случайных фраз. Если он что-то рассказывал, то это всегда было образно, ясно и причем кратко. При этом ты всегда мог представить себе всю картину. Еще он был всегда как сжатая пружина. Всегда находился в напряжении. Астафьев о себе говорил, что он был в состоянии сжатой пружины и она постепенно разжималась в доме жены. Так же и Шукшин.
– Было что-то такое, что вам не нравилось в Шукшине?
– Нет.
– Почему решили именно в этом году побывать на Алтае?
– Слава Богу, это случилось. Во многом благодаря фильму "У самого белого моря", где я сыграл одну из ролей. Меня пригласили представлять эту картину. Четырежды я ее представлял в кинотеатрах. А на Алтае я побывать всегда мечтал. Честно сказать, я в молодости был дерзкий парень. Как-то мы стояли с Василием Макаровичем на озвучивании, и я посоветовал ему одну фразу произнести резче. Тогда он у меня спросил: "Ты на Алтае был?" Я сказал: "Нет". Он ответил: "Вот как побываешь на Алтае, тогда будешь делать мне замечания".
– Фильм, который вы представили на Алтае, о чем он?
– Три судьбы, старшее поколение, среднее и поколение подростков. Это то, о чем и у Василия Макаровича душа болела, – о прошлом, настоящем и будущем. Так что этот фильм в фарватере фестиваля.
– Какую работу Шукшина именно в кино вы считаете наиболее удачной?
– "Калина красная". Много раз пересматривал этот фильм. Больше скажу, я был на премьере в "Доме кино". Был полный зал, 1200 мест. Я помню реакцию. Такой был взрыв: "А-а-а-а-а-а". Не кричали "браво", "бис", а именно такой общий возглас. При этом значительная часть публики фыркала.
Шли люди и говорили: "Вот, про уголовников-рецидивистов уже начали снимать, что за кино?!". Глухие сердца, холодные. Василий Макарович говорил: "Душа моя скорбит". Вот он и сыграл скорбь по своему герою. Это так передалось публике, что все сострадают ему.
"Странно, что я раньше не был на Алтае"
– А любимый рассказ Шукшина у вас есть?
– "Горе". В невероятной жизненной простоте точно угаданы судьбы миллионов и миллионов стариков.
– Вас что-нибудь удивило на Алтае?
– Мне так уютно в сердце. Так хорошо. В атмосфере замечательных людей я растворился душой, сознанием. Я мотался по всей стране. Это просто странно, что я до сих пор не был на Алтае. Миша Евдокимов сколько раз меня приглашал. Он мне говорил: "Ты пойми, Борька, я приезжаю в село, открываю дверь машины, мордой в снег и плачу от радости, как ребенок".
– Побывав здесь, вы стали лучше понимать Шукшина, Евдокимова, Золотухина?
– Конечно. Поэтому я прошу прощения у алтайского народа и у памяти моих дорогих, бесценных, в полном смысле слова друзей. Они мне очень близкие люди.
В Алтайском крае в селе Сростки 22 июля завершился XХV Всероссийский Шукшинский кинофестиваль. Победители взяли заслуженные награды
