Согласно изменениям, взрослых пациентов будут стараться оставить на лечение в регионе. А чтобы попасть, например, в Москву предстоит пройти комиссию
Через полгода в России начнут действовать новые правила лечения взрослых онкобольных. С января 2022-го оказывать им помощь будут в основном в родном регионе. Однако пациенты уже расценивают это как запрет на лечение в столичных центрах, куда стремится большинство больных.
У ребенка жительницы Барнаула Светланы злокачественное заболевание лимфоидной ткани. До совершеннолетия лечили онкогематологи в детской больнице. После 18-ти лет пациента определили в "Надежду". Однако, по словам мамы, нужных специалистов там нет, лечить по протоколу врачи не решились, и женщина сама добилась места в московском институте радиологии. А там ребенку сначала вырезали опухоль в ноге, которую на Алтае зафиксировали еще полгода назад.
"И ей никто не занимался, потому что мне просто говорили, что это не их патология. И вот когда вылечитесь, потому куда-нибудь обратитесь. Вчера мы пережили непростую операцию, которую проводили три лучших хирурга по ортопедии. Нам заменили часть бедренной кости вместе с головкой тазобедренного сустава на эндопротез",– говорит
Председатель совета Алтайской региональной общественной организации "Мать и дитя" Ольга Гога много лет курирует лечение онкобольных детей, но поддерживает связь и со взрослыми пациентами.
"Есть такие процедуры, которые не делаются, допустим, на нашем регионе, я имею в виду в Алтайском крае, поэтому наши дети летят в Санкт-Петербург, делают ПЭТ", – отмечает женщина.
В законе, утверждают авторы, изменена сама маршрутизация – чтобы лечить пациентов, преимущественно, в самом регионе. Начнет действовать он с января – за это время край и должен подготовиться.
"Когда я была на заседании минтруда и соцразвития и задала вопрос по созданию маленьких федеральных центров типа Димы Рогачева, мне замминистра ответила: мы построили федеральный центр травматологии и ортопедии, огромный, вы хотя бы заполните его, оправдайте эти деньги. Поэтому нужно вначале, извините меня, заложить деньги, просчитать, а потом выносить это на принятие каких-то законов", – говорит Гога.
Сейчас на учете в крае стоит 70 тыс. взрослых онкобольных – огромная армия пациентов. И в региональном минздраве заверяют, что все правила лечения уже прописаны.
"Ни один из онкологических диспансеров, действующих на территории Алтайского края, не будет выведен из этой схемы. Новый порядок не устанавливает запретов и не ограничивает права граждан на выбор медицинской организации и врача. Государственные или коммерческие клиники, участвующие в территориальной программе ОМС, имеющие лицензию по профилю "онкология", смогут также на общих основаниях участвовать в оказании медицинской помощи населению", – добавила она.
Возможность лечения в федеральных центрах тоже сохранится. Но Светлана уверена, что это будет доступно не для всех – нужно будет убедить в этом комиссию. В институте радиологии женщине сказали следующее.
"Мне сказали, что 30% диагнозов не подтверждается и опровергается либо другим диагнозом, либо вообще отсутствием онкологии", – отмечает Светлана.
От такого спроса Москва перегружена – это считают одной из причин нового закона. Другая – чтобы сохранить деньги в регионах: ведь сейчас край оплачивает каждую квоту из бюджета. Для сравнения, один курс лучевой для ребенка Светланы обходится региону в 600 тыс. рублей. Возможно, будет доступно и дальше.
По словам главного онколога России Андрея Каприна, в приоритете для федеральной помощи останутся лучевые терапии, сложной хирургии. Если есть деньги на лечение, то отбор проходить не придется. Но у многих ли есть миллионы? Да и онкопациентам нужно бороться за жизнь, а не за количество пациентов.
Ранее сообщалось, что министр рассказал, почему новый закон улучшит положение онкобольных на Алтае.
Администрация и Дума города Бийска, коллектив онкодиспансера, работники бийского здравоохранения выражают глубокое соболезнование родным и близким
