Да блин! Почему матерщину бесполезно запрещать в соцсетях

После известия о "запрете мата" нецензурные выражения просто взорвали соцсети. В русскоязычном сегменте матерились все – и рядовые пользователи, и знаменитости. И хотя этот запрет, по словам законодателей, "остается на совести соцсети", и якобы даже не предусматривает ответственности для пользователей, Роскомнадзор планирует приступить к его реализации к концу марта. "Толк" выяснил, что думают филологи по поводу очередной волны борьбы за чистоту речи.

Не употреблять!

По подсчетам "Медиалогии" для РБК, 1-2 февраля 2021 года в сетях Instagram, Facebook, Twitter, "ВКонтакте" и "Одноклассники" россияне сделали 646,1 тыс. публикаций с использованием обсценной лексики – при том, что это были будние дни. Годом ранее в будни 3-4 февраля зафиксировали только 426,5 тыс. нецензурных высказываний. 

Из этих данных следует, что всплеск мата вырос на 51%. Это, по мнению филологов, ожидаемая реакция.

"Запретный плод сладок. Аналогичные протесты я наблюдаю и по поводу других слов, когда кто-то в соцсетях или СМИ высказывается против. Из недавнего: гендиректор телеканала "Пятница!" Николай Картозия выпустил футболки, критикующие слова "кушать" и "убираться". И, кстати, критика эта содержала мат. Такой языковой пуризм у многих вызвал отторжение. Я читала комментарии в духе: "Кушала и буду кушать!" И ведь действительно, порицание этих слов не имеет под собой достаточных оснований", – говорит московский филолог, преподаватель и автор блога о лингвистике Светлана Гурьянова. 

Подобным образом на "плохие" слова реагируют дети: стоит только запретить, как им сразу же хочется их повторять. 

"Да, у нас есть регуляторы на уровне разума, когда мы понимаем, что действие и вправду вредное. Но, как следует из вышеупомянутой статистики, использование мата – это не тот случай", – считает преподаватель АлтГПУ, кандидат филологических наук Мария Воронец.

Мы стали больше материться?

"Мат вырвался из загончика", по словам известного лингвиста Максима Кронгауза, в 1990-е годы. До этого времени его употребление было жестко ограничено. Услышать обсценную лексику в театре, кино, СМИ было невозможно.

"С распадом СССР творческая интеллигенция восприняла провозглашенную свободу слова как отказ от всех правил, в том числе от запретов", – говорил Кронгауз в интервью Светлане Гурьяновой для журнала "Наука и жизнь". 

Мат появился в газетах (например, выпускалось матерное издание "Мать"), на сцене – в частности, в спектакле Сигарева "Пластилин". А затем с введением законодательных ограничений обсценная лексика частично вернулась "на свое место".

"Я окончила МГУ в 2009 году, и уже тогда обсценной лексики в молодежной среде было довольно много. Сейчас, будучи преподавателем, я не замечаю каких-то существенных отличий. Возможно, мат в русской речи проходит тот же путь, что и в английском языке: там он гораздо менее табуирован", – объяснила Светлана Гурьянова.

До конца неясно, что же послужило поводом для "закручивания гаек" в области лексики. Но точно не внезапный всплеск матерщины, если верить филологам.

"Мата от студентов я ожидаемо слышу меньше, чем от своих одногруппников, которых мое присутствие не смущало. Нецензурная лексика вокруг меня, конечно, присутствует, но в меру. Но, мне кажется, мат – явление настолько древнее, что беспокоиться о том, что он станет нормой, можно в любое время", – уверена Мария Воронец.

Между тем, некоторые специалисты замечать, что в последние годы стали материться те слои, которые раньше избегали обсценной лексики.

"В научной среде мат постепенно становится обыденным явлением. Конечно, не в официальных или публичных ситуациях, но в частных разговорах его доля заметно подросла. Наверное, инвективы – это еще и показатель благополучия общества, социальный индикатор", – считает кандидат филологических наук, доцент кафедры связей с общественностью АлтГУ Людмила Комиссарова.

И украшение, и уродство

Между украшающим и уродующим речь крепким словцом есть тонкая грань: все зависит от контекста и обстоятельств употребления.

"Мне кажется, по-настоящему владеет языком вовсе не тот, кто всегда и всюду использует стилистически нейтральные слова, а тот, кто пользуется языком во всем его многообразии и делает это к месту. А язык – это не только слова, соответствующие литературной норме, но еще и просторечия, диалектизмы, регионализмы, сленг. И да, обсценная лексика. Все эти элементы можно использовать для определенной цели – например, для придания экспрессии, иронии.

Всегда нейтральная речь – как овсянка на воде. А по-настоящему вкусное интересное блюдо требует разных ингредиентов и даже иногда жгучего перца. Но мат, звучащий на детской площадке, – это уродство. А в стихах Пушкина или Маяковского вполне может быть украшением", – уверена Светлана Гурьянова.

Сам по себе мат не разрушает речь, если не вытесняет другие средства языка и не становится постоянным спутником говорящего, считает Мария Воронец:

"Мат – это всего лишь одно из языковых средств. По функции он явно далек от украшения, но если человек матерится, уронив на ногу молоток, – это нормально. В среде военных, рабочих мат может быть более лаконичным способом добиться понимания или какого-то действия в сложной ситуации".

А вот когда человек разговаривает не на русском, а на матерном, "оставляя только предлоги", обсценная лексика не придает нужных красок, а скорее обедняет речь.

"Частое употребление нецензурных слов неизбежно ведет к тому, что мы теряем мат в какой-то степени. Когда слово перестает быть запретным, снижается его экспрессия. На смену ненормативной лексике приходят новые табу, отвечающие расовой и гендерной политкорректности", – отмечает Светлана Гурьянова.

Филологи ругаются матом?

Матом ругаются абсолютно все, включая филологов. Включая самых известных светил науки.

  

"Я не гнушаюсь матом и ничего страшного не вижу в том, что его используют филологи и лингвисты. Главное соблюдать принцип уместности: в приватной беседе с другом я имею право на нецензурные слова", – признается Светлана Гурьянова.

"Сама я до недавнего времени была абсолютно нематерящимся человеком, но заметила эту тенденцию и в себе, и в окружающих", – отмечает Людмила Комиссарова.

"Я мат не употребляю даже мысленно. Для меня он как иностранный язык – знаком, но на нем не думается. В профессиональной деятельности, мне кажется, не стоит употреблять бранных слов. Но в тех же соцсетях филологи – такие же люди. Использование мата – их решение, характеристика их речевого стиля", – считает Мария Воронец.

Фильтруем базар

В борьбе за чистоту речи мат убрали из кино и сериалов, в том числе тех, что помечены цензом 18+. С 2014 года фильмы в России не могут получить прокатное удостоверение для трансляции в кинотеатрах, если нецензурные слова не замаскированы.

"Сейчас не только возрастной ценз позволяет сделать выбор, но и доступная информация о режиссере, фильме. Жизнь в обществе без ограничений невозможна, но не нужно излишне опекать зрителя. Если он идет на фильм 18+, он будет готов к мату. Такая речь может служить художественным средством, которое нельзя просто выкинуть. Двойной контроль – это перебор. Как ретуширование сигареты в кино, когда даже дети понимают, что это сигарета, и это только рушит кадр", – недоумевает Мария Воронец.

Самое смешное, что по факту запикивание не выполняет свою функцию: все всё понимают. Фильтр не работает. Точно так же происходит, когда в текстах пользователи соцсетей ставят звездочки вместо некоторых букв в матерных словах, или используют эвфемизмы вроде "кекс" вместо "секс".

"Мое личное мнение: это лицемерно. Такая показная стыдливость, которая на самом деле ничего не скрывает. Как в анекдоте: "Или крестик сними, или трусы надень". То есть или употребляй мат нормально, или не используй вообще", – считает Светлана Гурьянова.

Пока эффективность запрета на мат в соцсетях равна нулю: ведь в законе не прописана ответственность для пользователей за употребление бранных слов – за исключением ситуаций, когда они являются оскорблениями, направленными на людей. Один из авторов вступивших в силу поправок Сергей Боярский в разговоре с "Москвой 24" подчеркнул, что никого наказывать за нецензурные посты не будут. В случае чего – накажут саму соцсеть. 

"Любые необоснованные запреты рождают протест. А запрет на бранную лексику в соцсетях, мне кажется, необоснован. Я понимаю, для чего это нужно на телевидении и в СМИ. Но соцсети, как правило, содержат личные странички, где человек вправе делиться, чем он хочет, и в той форме, в какой хочет. А все эти запреты напоминают мне новояз из романа Джорджа Оруэлла "1984", – с грустью констатирует Светлана Гурьянова.

Бессмысленная борьба

Не только русский мат подвергается гонениям: слова иностранного происхождения часто становятся запретными. И если в случае с нецензурной лексикой есть логика, то табуирование иностранных слов происходит рандомно, исходя из внутренних убеждений конкретных людей.

Так, недавно телеканал "Матч ТВ" внес в стоп-лист около 40 заимствованных слов. Среди них "окей", "лайкать", "коуч", "перфоманс", "шорт-лист", "свипер".

"Эта ситуация для меня просто комична. Часть этих слов – просто специфические спортивные термины, и заменить их русскими словами полноценно довольно сложно. А слова вроде "окей" и "лайкать" уже давно не воспринимаются негативно, люди к ним привыкли.

Заимствования – это естественная часть любого языка. Ничего не заимствуют только мертвые языки. И многие слова, которые уже давно "впитали русский дух", на самом деле заимствованы: например изба, церковь, сарафан", – объяснила Светлана Гурьянова.

В этом контексте выглядит забавным четверостишие Сергея Михалкова из произведения "Быль для детей": "Нет! – сказали мы фашистам, – Не потерпит наш народ, Чтобы русский хлеб душистый Назывался словом "брот". Михалков, очевидно, просто не знал, что слово "хлеб", по мнению ряда лингвистов, тоже заимствовано из языков германской группы.

Война с заимствованиями – глупая затея. Ненужные слова утратятся самостоятельно, без каких-либо усилий со стороны пуристов, уверены филологи. А вот если намеренно хейтить их, может сложиться обратная ситуация, как с матом.

"Обратите внимание: каждое поколение взрослых борется с подростками из-за употребления сленга. И каждый раз это ни к чему не приводит. А сленг тем временем рождается сам по себе и быстро умирает. Использование таких слов – естественный и очень нужный этап в жизни ребенка. С помощью сленга дети выплескивают негатив, выражают протест, обозначают свою инаковость. Важно успеть поиграть с языком до того, как станешь взрослым", – уверена Светлана Гурьянова.

В 90-х среди подростков были широко распространены слова "лавэ", "бабки", "капуста", "понты", "прикид", "кипиш", "угорать", "прикалываться". Сейчас "прикид" превратился в "шмот", "лавэ", "капуста" и "бабки" стали "наликом" и "кэшем". Над шутками теперь не "угорают", а "орут в голосину", не "прикалываются", а "рофлят". Девушек в разные времена называли "кралями", "кисками", "чувихами", "телками", "чиксами", "герлами", "тянками", "сосками". Парней – "кентами", "чуваками", "перцами", "мэнами", "бойфрендами", МЧ, крашами. 

Заимствования, не дублирующие русские слова, а позволяющие коротко и точно назвать какое-то явление, – вещь действительно необходимая.

"К некоторым словам подобрать точный русский синоним не получится: в нашем языке уже укоренились слова вроде "дедлайн", "троллинг", "спойлер". Необходимость того или иного слова во многом – дело вкуса.

Почти все спортивные термины заимствованные. К словам типа "корнер", "голкипер" давно привыкли. Ничего плохого в употреблении этих слов в узкой сфере нет. Запрет вызывает недоумение: у комментаторов должен быть выбор, и в идеале выбор должен быть у зрителей", – говорит Мария Воронец.

Многие заимствования приживаются не в первозданном виде, а трансформируются в ходе использования в речи – так, к примеру, родились глаголы вроде "пиарить", "скроллить", "войсить", "чекиниться". И образованы такие слова по правилам русского языка, поэтому по сути уже являются русскими. И нет никакого смысла искусственно останавливать этот естественный процесс.