Почему отцы уклоняются от алиментов, а матери прячут детей, сколько длятся переговоры "воюющих" супругов и как им вспомнить, что когда-то они любили друг друга, рассказала специалист по медиации
В регионе активизировалась работа по примирению разведенных супругов, вставших на "тропу войны" из-за алиментов и порядка общения с детьми, – речь о восстановлении не любовных, а нормальных человеческих отношений. После годового перерыва Ассоциация медиаторов края возобновила проект "Родители навсегда: сохраняя важное". Специалисты выступают в качестве профессиональных переговорщиков в конфликте и учат бывших супругов обходиться без взаимных оскорблений или обвинений в меркантильности.
О том, как "разводятся" с детьми и что с этим делать, "Толк" побеседовал с президентом Ассоциации профессиональных медиаторов края и руководителем проекта Елизаветой Иониной.
Отделить эмоции от логики
В центре занятости населения Барнаула "приводом" собрали безработных должников по алиментам, чтобы воззвать к их совести и предложить им вакансии на крупных предприятиях
– Вы не психологи, не юристы, а где-то "посередине". Исходя из этого, как именно вы помогаете конфликтующим сторонам разрешить спорные ситуации?
– Медиаторы – это специалисты, которые помогают урегулировать конфликтную ситуацию с помощью проведения переговоров. Для этого мы обладаем определенными навыками и технологиями: где-то работаем с эмоциями участников, где-то помогаем им самим осознать, что для них важно, то есть ведем участников к тому, чтобы они самостоятельно выработали договоренности, которые устроят каждого. Потом мы помогаем это зафиксировать.
Получается, что медиатор в принципе не имеет права давать какой-то рецепт и определять, кто прав, а кто виноват. Наша задача – помочь человеку посмотреть на ситуацию под другим углом через работу с той информацией, которую сам он озвучивает. Почему папа не платит алименты? Или почему мама отказывается отпускать ребенка на встречи? Мы смотрим шире и вспоминаем, что, помимо конфликта, вообще-то есть ребенок, который страдает от него.
– Что за технологии вы используете при проведении переговоров, чтобы они не превратились, грубо говоря, в "болтологию" и не вылились в скандал?
– Прежде всего медиатор работает через вопросные техники. Как в этой семье им лучше жить? Как им воспитывать ребенка? Как они, исходя из своих условий занятости, могут видеться с ребенком или платить алименты? Это знают сами участники. Поэтому медиатор задает вопросы, чтобы все это выяснить и перейти к фактам, потому что очень часто у нас смешиваются в кучу и они, и эмоции, вызванные обидами на бывшего мужа или жену.
И в этот же "коктейль" входит еще и интерпретация – "наверное, он меня ненавидит, раз не платит алименты". А может быть, у папы сложный жизненный период и он не может официально устроиться на работу либо у него новая семья, в которой болеет ребенок и требуются расходы? Когда мы организуем общую встречу, то стараемся эту картину прояснить, чтобы эмоции не отвлекали от логического рассуждения.
Мама – "плохая", папа – "негодяй"
– Часто мужчины уклоняются от алиментов, думая, что эти деньги бывшая жена потратит на себя или на "нового мужика". Как вы боретесь с подобными убеждениями?
– Действительно, есть такая история. Есть еще женщины, которые говорят: "Я не хочу в новую семью бывшего мужа отпускать ребенка, пусть общаются где-то на нейтральной территории".
Где-то бывает, что про маму и бабушку могут что-то негативное говорить в новой семье, с папами то же самое – это в обе стороны работает. А в итоге это приводит к тому, что мужчина заявляет: "Почему я должен отправлять помощь, если мне 5 лет ребенка не дают увидеть? Когда пытался приходить, мне все родственники жены высказывали, какой я негодяй". А у мамы претензии из разряда "я не хочу ему давать ребенка, потому что он возвращается замкнутым или "науськанным" бывшими свекрами против меня".
И вот эти вещи важно проговаривать. Предположим, ребенку 5-7 лет. Если взрослые продолжат в этом же контексте общаться, особенно когда и мама, и папа говорят, что второй родитель – плохой, то есть вероятность, что потом, в 12-13 лет, для него не будет авторитетен ни один из родителей. Во-первых, он будет обманывать их обоих, потому что ему приходится подстраиваться, а во-вторых, авторитетом для него могут стать мальчики на улице. Важно родителей возвращать к ответу на вопрос: чего вы хотите добиться?
Имена самых недобросовестных должников теперь есть в открытом доступе - в крае их количество пока не раскрывается, но известно, что общий долг по алиментам приближается к 3 млрд рублей
Но есть и вдохновляющие истории, особенно когда нам дают обратную связь, например, пишут: "Спасибо вам, мы впервые за 10 лет с ним пообщались без оскорблений". Люди говорят, что общение стало меняться, и бывшие супруги уже без помощи посредника обсуждают подготовку к школе, какие-то покупки для ребенка. Медиатор может разово решить какой-то спор, но детей родителям еще энное количество лет воспитывать. И то, что они через диалог возвращаются в спокойное состояние и учатся самостоятельно обсуждать вопросы, – это очень ценно.
В конце прошлого проекта удалось завершить случай, где как раз был долг по алиментам. Сначала они условились, что папа возьмет кредит и погасит задолженность. Помимо этого, мужчина согласился еще и перечислять дополнительную "твердую" сумму ежемесячно. Но ему было важно, чтобы мама забрала исполнительный лист и он мог выйти на неофициальную работу, где ему больше платят.
Кроме того, они договорились, что встретятся через год и заново обсудят условия, так как 10 или 15 тыс. рублей в месяц на ребенка – это хорошо, но инфляция и уровень жизни меняются. И в этом году меня порадовало, когда мужчина вышел со мной на связь и рассказал, что они уже самостоятельно договорились о сумме на будущий год. Они попросили моей помощи только в том, чтобы зафиксировать договоренность.
– Вы имеете дело с людьми, которые когда-то любили друг друга. Нажимаете ли вы на эти "кнопочки" или это недопустимо вашим профессиональным кодексом?
– Бывает, что конфликт дошел до суда, например, по определению места жительства ребенка, и там часто родители приводят доказательства, почему отец или мать "плохие" и с ними нельзя оставлять детей. В этот момент у них острая конфликтная ситуация и взаимное недоверие: как я вообще могу тебе доверять, когда ты про меня такие вещи говорил, всех соседей в свидетели взял и так далее? И вот здесь мы говорим бывшим супругам: "Да, сейчас ситуация такая. А как было раньше? Было ли что-то хорошее вообще?" Потому что, когда вырисовывается образ врага, хорошее из памяти как будто стирается.
Мы пытаемся уточнить, как раньше решались вопросы о воспитании, об образовании ребенка. И через возвращение к этому опыту переходим к тому, как они видят это в будущем, даже если сейчас какие-то "настройки" сломались.
Конфликты с членами семьи, работодателями или представителями власти необязательно доводить до суда. Их можно урегулировать с помощью примирения
– Перед вами стоит задача примирить бывших супругов, но не как пару. А бывало такое, что мужчина и женщина заново сходились?
– Учитывая, что мы часто берем очень запущенные конфликты, спустя несколько лет после развода, конечно, шанс восстановления романтических отношений низкий, потому что часто уже даже новые семьи есть у обоих. Мы работаем с теми проблемами, которые они обозначили как мама и папа. Он, например, просит пересмотреть размер алиментов или договориться о возможности платить не через службу судебных приставов, потому что занимается своим делом и имеет определенный доход, но не может его официально показать, потому что все счета арестованы.
Но если участники обратились к нам еще на этапе бракоразводного процесса, они могут восстановить отношения, такое бывает. Если в первом проекте "Родители навсегда" в 2023 году мы работали только на стадии исполнительного производства, то сейчас охват нашей работы шире.
Бывает, что супруги при расставании говорят, что им важно решить вопросы, как и с кем будут жить дети, как будет делиться ипотечная квартира и выплачиваться кредиты. А в процессе они могут задаться вопросом: а из-за чего мы в принципе разводимся, что нас не устраивает? Здесь они могут посмотреть и в сторону сохранения семьи. Но насильно мы как специалисты никого не "поворачиваем". Понятно, что сейчас высокий уровень разводов, но медиатор не заставляет идти против воли.
От часовых криков до "медиабельности"
– Можно вообразить, на каких эмоциях проходят первые переговоры. Сколько обычно требуется встреч, чтобы участники стали договороспособными?
– Здесь может быть очень по-разному. Многое зависит от темперамента, воспитания, сути конфликта. Иногда время поджимает: например, уже настолько затянут вопрос по алиментам, что образовалась огромная задолженность и стоит вопрос о привлечении к уголовной ответственности. У меня была ситуация, когда нам пришлось за одну встречу, буквально за четыре часа, сразу все проработать, так как оставалось два-три дня до суда по этой теме. До этого я, конечно, кратко пообщалась с мамой на консультации, с папой по телефону.
Чаще, конечно, по затяжным спорам мы стараемся проводить предварительные встречи с каждым из участников – иногда не по одной. У кого-то как раз с эмоциями приходится долго работать, потому что даже спустя два-три года после развода они не смогли переступить через обиды или не развелись "морально".
Подготовительная работа нужна, потому что иначе женщина на встрече будет просто плакать либо оба выйдут на взаимные оскорбления. А случается и наоборот: у меня была ситуация, когда на стадии бракоразводного процесса пришли участники с "замороженными" эмоциями – настолько больно это все им было проживать, что женщину было сложно элементарно разговорить.
Верховный суд рассмотрел спор пары из Краснодарского края. Они прожили в официальном браке 24 года, а затем развелись, но продолжили жить вместе
Была история, когда у бывших супругов сохранилось достаточно уважительное отношение друг к другу, но накопился большой алиментный долг, и самостоятельно они не могли разрешить эту проблему. Там не было никаких оскорблений, но было сильное недоверие: папа, с которым еще новая жена "беседы" проводила, опасался, что после погашения долга бывшая супруга не согласится на добровольную оплату. Женщина думала: "Я сейчас на такую сумму соглашусь. А вдруг он мог бы и больше?"
А с кем-то было так, что у меня судебные приставы потом спрашивали: "Что вы так орали 4 часа?" Но там, видимо, какой-то азарт у них включался, и в принципе такой формат взаимодействия был в их семейной жизни нормальным.
– А что делать, если ситуация выходит из-под контроля? Вы же не можете, грубо говоря, разнимать драку.
– Если я вижу, как кто-то кого-то оскорбляет, это уже значит, что атмосфера для другого участника становится небезопасной. И тогда я напоминаю, что в начале встречи мы установили правила – уважительно друг к другу относиться, не использовать нецензурную лексику, не оскорблять и не унижать друг друга. И ввиду, наверное, уважительного отношения к третьей стороне, то есть к специалисту, все-таки большинство старается соблюдать договоренности.
У коллеги была ситуация, когда один из супругов употребил даже не нецензурное слово, а то, которое просто обесценивает вклад в семью, в воспитание детей и так далее. Второй участник оскорбился и пошел домой. Спустя время медиатор связалась с ними индивидуально – эмоции улеглись, и вторая встреча прошла конструктивно, так как тот супруг пообещал, что будет себя сдерживать.
У меня была в практике история, когда в рамках подготовительных встреч я увидела, что папа не просто оскорбляет маму, но и высказывает угрозы. Я поняла, что, скорее всего, и на общей встрече он будет вести себя аналогично. Пришлось завершить работу, потому что я не могу гарантировать безопасность женщине – вдруг он будет ее преследовать после переговоров.
По данным регионального минюста, в прошедшем году зарегистрировано 1126 расторжений браков, что на 14,4% меньше, чем в 2023 году
Эти риски мы всегда оцениваем, плюс смотрим на тему алкогольной и наркотической зависимости, чтобы понять – "медиабелен" ли в принципе случай. Если кто-то находится в состоянии опьянения – работа 100% невозможна.
Но все равно нужно смотреть конкретную ситуацию: если мама говорит, что бывший муж выпивает, но месяц "держится" и работает, и ей важно обсудить финансовое обеспечение ребенка, то мы уточняем, уверена ли она в возможности работы с ним, чтобы папа не был в "загуле" и в будущем не сорвал договоренности.
– Кто более "медиабелен": мужчины или женщины?
– В первом проекте, когда мы вели работу только через судебных приставов в их же здании и не было такой информационной "волны" о деятельности медиаторов, чаще к нам приходили мужчины именно по направлению от ФССП. Казалось бы, у них скепсиса больше. Но потом, когда мы начинали уточнять, что за ситуация, хочет ли он видеться с ребенком, считает ли возможным выйти на диалог с мамой, он раскрывался. Это работает и с мужчинами, и с женщинами – когда выходишь на интересы конкретного человека.
И поскольку мужчины к нам сразу шли очно, а с женщинами мы изначально созванивались, на первом этапе было больше отказов от последних.
Потом мы уже попросили канцелярию службы, чтобы женщинам, которые только приходят подавать заявления на алименты, сразу рассказывали о нас.
"Закопан под руинами"
– Как сами медиаторы справляются с переживаниями по поводу чужих драм?
– Мы в проекте обязательно проводим супервизии – конечно, с сохранением конфиденциальности, мы не говорим, про какую семью речь. С супервизором мы обсуждаем, как эффективно провести работу, если переговоры зашли в тупик, можем оценить со стороны, все ли возможное сделал медиатор, чтобы он один не нес на себе весь груз ответственности. Это важно для качества работы.
И плюс всегда есть эмоциональная поддержка коллег. Часто они очень переживают за детей, когда мама и папа настолько настроились на войну, что ребенок просто уже "закопан" под руинами. В отдельных случаях, к сожалению, было даже такое, что специалист в процессе понимал, что ребенок ни тому, ни другому родителю не нужен.
Эту работу невозможно вести потоком по две-три встречи с семьями в день. Важно, чтобы у медиатора был ресурс и время на восстановление.
По словам актера, они расстались, будучи в хороших отношениях, и развод можно рассматривать как новый этап жизни, а не конец
– Работая медиатором, что вы для себя поняли про семью, про отношения между мужчиной и женщиной?
– Разводы происходят даже в тех семьях, от которых, казалось бы, такого не ожидаешь – мы видим это и на примере публичных личностей. И получается, что в принципе ни материальное положение, ни какие-то другие вопросы, к сожалению, не гарантируют, что семья будет сохранна через 10, 15 лет. Иногда к нам обращаются те, кто 20 лет прожил в браке.
Очень важно, чтобы родители в этот момент могли все сложные моменты проработать, не закрывать на них глаза, не копить обиды. Чем раньше это все обсуждается, тем лучше – даже если в семье еще не идет речи про развод, но они понимают, что какие-то вопросы не могут самостоятельно разрешить. Часто, например, камнем преткновения становится ситуация, когда к супругам переехала на время чья-то мама, поступают какие-то непрошеные советы от родственников, и после этого муж с женой решают разводиться.
Здесь перспектива – выработать правила семьи: как мы с тобой это обсуждаем, как мы это решаем сейчас и как в будущем. Либо, если оба поняли, что решение все-таки взвешенное и эти отношения уже "прожиты", тогда нужно расставаться бережно по отношению друг к другу.
Директор женского кризисного центра рассказала, как спасают женщин от домашнего насилия, зачем 13-летним девочкам свой клуб и как одна представительница слабого пола влияет на 500 человек
