Виктор Мещеряков – о росте производства, падении прибыли и влиянии СВО на заводы
Промышленники Алтайского края за первые три месяца 2023 года показали такой рост физического производства продукции, какого не было несколько лет. И это на фоне падения показателей в целом по стране и в Сибири. О том, какие отрасли позволили расти региону, почему сократилась прибыль заводов, как мобилизация повлияла на работу предприятий и сократятся ли инвестиции, "Толку" рассказал Виктор Мещеряков, исполнительный директор Союза промышленников Алтайского края.
Объемы растут, но прибыль падает– В начале 2023 года статистика показала рост индекса промпроизводства, то есть физических объемов. Чего стали производить больше? И можно ли говорить о росте, если "вычесть" из этих объемов оборонку?
– Чтобы это понять, нужно посмотреть на результаты по видам экономической деятельности. 114% – производство пищевых продуктов, 118% – напитков, они к оборонке практически никакого отношения не имеют. Производство лекарств – 120%. Здесь, я считаю, тоже нет прямой связи с выполнением оборонных задач.
Но, действительно, есть виды деятельности, динамика по которым напрямую связана с выполнением оборонзаказа. Например, производство одежды – 146%. Этот рост дал в основном Барнаульский меланжевый комбинат. И да, это прежде всего пошив формы.
149% – производство автотранспортных средств, здесь влияние оборонзаказа велико. Сюда входят показатели АЗПИ, который производит топливные системы, "Барнаултрансмаша", изготавливающего двигатели, "Уралвагонзавода" с его машинами.
В целом из 26 видов экономической деятельности 12 оказались в минусе, 14 – в плюсе. И будет некорректно говорить, что работа последних связана исключительно с выполнением оборонных задач.
Я бы еще обратил внимание на то, что если в крае индекс промпроизводства за первый квартал составил 105,7%, то в среднем по стране – 99,1%. То есть мы выглядим очень хорошо. И по Сибирскому федеральному округу (СФО) тоже. Из-за ситуации на рынке угля, например, "провалились" Красноярский край, Кузбасс, Иркутская область – добывающие регионы. А у нас рост.
По данным Росстата, из 10 регионов СФО плюсовую динамику по индексу промпроизводства в первом квартале 2023 года показали лишь четыре, в том числе Алтайский край, занявший третье место вслед за Республикой Тыва и Омской областью.– По объемам понятна ситуация. А по деньгам? Каковы финансовые показатели предприятий?
– Здесь важно смотреть прибыль и ее динамику. По итогам 2021 года сальдированный результат всех крупных и средних предприятий Алтайского края составил более 108 млрд рублей, из них промышленники дали 73 млрд, то есть около 70%.
По итогам 2022 года общая совокупная прибыль стала уже 88 млрд рублей, то есть меньше на 20 млрд. Из нее у промышленников – 48 млрд. Это уже чуть более 50% от общего результата. То есть произошло снижение. Это объясняется очень серьезным всплеском цен на металл, который, помните, пришелся на конец 2021-го – начало 2022 года. Из-за этого у предприятий значительно выросла себестоимость производства. Прибыльность сразу уменьшилась.
Доля прибыльных предприятий при этом в принципе оставалась сравнительно стабильной. Например, в обрабатывающих производствах в 2021 году их было 86,3%, в 2022-м – 83%.
В этом году данные есть пока только по январю-февралю. Общая прибыль промпредприятий составила 10,7 млрд. Год назад за такой же период – около 13 млрд. Но это не очень показательные месяцы, и на их основе какие-то прогнозы или выводы делать не корректно.
Но в любом случае можно говорить, что себестоимость продукции продолжает расти. Здесь нужно анализировать, за счет чего. Металл уже не дорожает. Но у меня есть версия – в крае в промышленном секторе резко выросла заработная плата. Только по итогам 2022 года – на 7 тысяч рублей. А ее доля в структуре себестоимости довольно высока. И в этом году процесс увеличения зарплат продолжается. Предприятия взяли курс на привлечение кадров.
Инвестиции будут снижаться– Можно ли говорить, что в условиях борьбы за кадры, снижения прибыли, общей рыночной ситуации предприятия станут меньше инвестировать в развитие и станут жить, скорее, на накопленном технологическом "жирке"? Или это больше так не работает и в любом случае придется вкладывать в модернизацию?
– Почему же, работает. Инвестиционная активность будет снижаться. 90% инвестиций происходит за счет собственных средств предприятий. 8-10% – привлеченные деньги. А собственные средства – это прибыль. Если она уменьшается, будут сокращаться и вложения в развитие. Это взаимосвязанные вещи.
В целом предприятия вкладывают в развитие не менее половины полученной прибыли.
– К увеличению объема кредитования это не приведет?
– Нет. Просто уменьшатся вливания. Условия кредитования сегодня не выгодны. У нас дорогие кредиты. Есть различные льготные программы, но на крупных промышленников они практически не распространяются.
Раньше предполагалось, что банки станут институтами развития. Но этого не произошло. До 2010 года кредитные ресурсы в общем объеме инвестиций могли занимать до 50%. Но затем проценты стали дикими, и постепенно доля заемных средств сократилась до 8-10%.
– Под какой процент сегодня завод может взять кредит?
– В лучшем случае 9-10% – для надежного предприятия с хорошей кредитной историей. А если послабее позиции – то 12-12,5% за счастье.
– А как же различные фонды поддержки?
– Действительно, есть механизмы господдержки. Федеральный Фонд развития промышленности выделяет средства. Но в крае этим инструментом пользуются два-три предприятия в год.
Во-первых, на эту помощь могут претендовать не все отрасли, перечень определяет минпромторг РФ. Во-вторых, есть алтайские заводы, которые могут попадать в отбор по критериям, но не планируют крупных инвестпрограмм. В-третьих, получение такой поддержки требует выполнения определенного перечня условий, и они достаточно жесткие. Работа предприятий должна быть абсолютно прозрачной. Плюс очень подробная отчетность. И это многих смущает.
Поддержкой Фонда развития Алтайского края пользуется около 20-25 предприятий на общую сумму около 1,2 млрд рублей. Дополнительная поддержка из него осуществляется за счет возвратных средств, это около 300-400 млн.
При этом в среднем предприятия края инвестируют в развитие около 22 млрд рублей в год. Таким образом, доля региональной господдержки – менее 5%. Это характерно не только для нашего региона, но и в целом для страны. Есть исследования, которые говорят, что в России действует более 80 инструментов государственной помощи, но совокупно они составляют около 1% от общего объема инвестиций предприятий.
Да, точечно, для отдельных предприятий эти меры эффективны, и они действительно помогают, но на общую картину большого влияния не оказывают.
"О старье речи не идет"– Можно ли сегодня говорить, что с началом СВО значительно увеличилась доля государственных денег в обороте промпредприятий? Хорошо это или плохо для отраслей?
– Конечно, так можно говорить. Бюджетные деньги через оборонные заказы вливаются в нашу экономику. И это, конечно, хорошо.
Мощнейшие заказы пошли с сентября прошлого года. До этого на ряде оборонных предприятий зарплата была ниже средней по краю – еле-еле к 30 тысячам рублей подбиралась, когда среднекраевая была уже 37-38 тысяч. А сейчас у них средняя – больше 40 тысяч. Для привлечения работников они значительно повысили размер оплаты труда. На том же "Барнаултрансмаше" она сейчас уже под 50 тысяч, а в сентябре прошлого года была 31-32 тысячи. На "Сибприбормаше" – схожая ситуация. Так что это очень хорошо для оживления наших предприятий.
И самое главное – чтобы увеличить кратно объемы производства, потребовалось закупить дополнительное оборудование. На заводах появится современный станочный парк. Например, "Барнаултрансмашу" на модернизацию производства выделят около 4 млрд рублей.
Инвестиции запланированы и на других предприятиях. Пусть это будет китайское оборудование, но оно современное, предполагает автоматизацию и роботизацию процессов. Заводы обновятся, окрепнут.
– Кстати, о модернизации. Среди обывателей есть мнение, что на этих предприятиях производится продукция старых образцов, несовременная. Дескать, наделают много "этого старья". Насколько оправданны такие суждения?
– В ОПК региона, кроме "Уралвагонзавода", никто готовые изделия не производит. Все – соисполнители. Например, "Барнаултрансмаш" делает двигатели. Их разрабатывают не здесь, и заявки идут от основного производителя. Модели разные. Но среди них – новейшие, которые ставятся на современные машины. И это не старая техника, а та, что сейчас находится на вооружении. Прекрасные двигатели, которые в стране больше нигде не делают. Говорить о старье точно не приходится.
Некоторые "просели"– Есть отрасли, предприятия которых сегодня "просели" из-за внешних обстоятельств. Например, сельхозмашиностроение – из-за сложной ситуации на рынке зерна. Какие точки напряжения видите вы?
– Давайте и начнем с сельхозмашиностроения. Оно "зашито" в таком виде деятельности, как "производство машин и оборудования, не включенных в другие группировки". По итогам первого квартала индекс – 87%. Падение на 13%. Причины вы назвали – избыток сельхозпродукции, низкие цены на нее и не очень ясные перспективы. Аграрии отдавать зерно задарма не хотят. В результате – огромные запасы продукции на элеваторах. Поэтому крестьяне не закупают технику. В итоге все краевые предприятия сельхозмашиностроения показывают минус по динамике объемов производства.
Тем не менее я уверен, что ситуация эта временная и ее наши производства преодолеют. Предприятия этой отрасли – очень сильные, в предыдущие годы они получали хорошую прибыль. Поэтому, считаю, ничего страшного не случится. Сократятся объемы производства на какое-то время, прибыль сохранится, но уменьшится. А аграрный рынок тоже рано или поздно восстановится.
– За кого-то еще переживаете?
– За шинный завод. Он по оборотам занимает в крае третье место среди промпредприятий – после "Алтай-Кокса" (около 108 млрд рублей) и "Алтайвагона" (порядка 30 млрд, включая показатели литейного производства в Рубцовске). У шинного – около 18 млрд рублей. И, конечно, мы обеспокоены тем, что у него индекс производства за первые три месяца – 37% к уровню первого квартала прошлого года.
Большой ущерб предприятию нанес декабрьский пожар. На полное восстановление, по оценкам, может потребоваться до двух-трех лет. Руководство, конечно, принимает все меры для восстановления. В первую очередь для производства авиашин, на которое бросают все силы. Их делают только на барнаульском предприятии и сейчас изготавливают по оборонзаказу.
Очень востребованные химики– Статистика по экспорту сейчас закрыта. Но, по данным предприятий, работа с зарубежными партнерами продолжается?
– Да, конечно. По имеющейся информации, внешнеторговая деятельность в 2022 году велась даже интенсивнее, чем в предыдущем. В 2021 году торговый баланс составлял 1, 8 млрд долларов, думаю, что и в прошлом примерно на том же уровне. Но изменилось соотношение экспорта и импорта. Если раньше около 1,1 млрд составлял экспорт или 700 млн импорт, то по итогам 2022 года доля экспорта уменьшилась, а импорта – выросла, однако вывоз продукции по-прежнему превышает ее ввоз.
И на предприятиях подтверждают, что продолжают экспортировать продукцию. Уменьшилась доля европейских стран, но у кого-то появились новые партнеры – в Азии, Африке, даже Латинской Америке. Скажем, на бийском "Источнике плюс" (производит системы пожаротушения), барнаульском "СиСортк" рассказывали, что продолжают эту работу. Логистика стала посложнее, но и ее отстроили.
– А удалось ли каким-то нашим предприятиям на волне замещения импортной продукции, ушедшей из России, зайти на рынки, ранее малодоступные? Скажем, производителям химической продукции – в нефтегазовую отрасль?
– Да, удалось. Например, у "Алтайского химпрома" в Яровом сейчас сумасшедший рост объемов производства – 150-160%, и он продолжается. У бийского "Алтайспецпродукта" объемы выросли в разы – оборот предприятия, где работает всего-то 90 человек, превысил 2 млрд.
Вообще наши химики сегодня очень востребованы и новые для себя рынки занимают очень здорово. Тот же Бийский олеумный завод еще года три назад имел оборот в 3,5-4 млрд рублей, а 2022 год завершил с показателем уже в 7,5 млрд.
Мобилизация и бронь– О кадрах. Вы еще с началом мобилизации говорили, что вряд ли она окажет глобальное влияние на ситуацию. Сегодня вы можете подтвердить этот прогноз? Не обескровила ли мобилизация отрасли?
– И снова давайте обратимся к цифрам. У нас сегодня в службе занятости 20 тыс. вакансий, на них претендует 12 тысяч безработных. То есть востребованность на рынке высокая, есть напряженность. Но что это за вакансии? На первом месте – водитель, на втором – продавцы, на третьем – менеджеры. А рабочие специальности – на восьмом, 15% от заявленных вакансий. То есть вопрос есть, но он не катастрофичный.
До мобилизации в промышленности края работали более 119 тысяч человек. А сейчас уже 123 тысячи. Потому что возросший объем заказов потребовал больших ресурсов, работодатели повысили зарплаты – и смогли привлечь людей. Да, наибольшая динамика приема произошла на предприятиях ОПК. И тем не менее. Я думаю, что еще тысячи на две человек вырастет численность занятых в промышленности. Так что нет, никакого обескровливания не произошло.
– То есть не было ситуаций, когда бы на предприятии 10 ключевых работников призвали – и всё встало?
– Нет, конечно. Даже от руководителей ни разу не поступило никакой информации или жалобы на это.
– Осенью компании, которые занимаются анализом рынка труда, говорили о перетоке кадров с "гражданских" предприятий на оборонные из-за предоставления последними брони. У нас этот процесс происходил?
– Этого не было. Отдельные переходы были, но массового характера это не носило. На заводы ОПК приходили люди из других отраслей – из сельского хозяйства, из малого бизнеса, даже гуманитарии.
Новая промплощадка будет– Остается ли актуальной тема развития новых промплощадок в Барнауле? Сохраняется потребность в этом?
– Да, сохраняется. Проект по созданию промышленного парка на территории бывшего хозяйства "Индустриальное" реализуется. Недавно профильное министерство края проводило очередное рабочее совещание с поставщиками ресурсов по вопросу обеспечения площадки инфраструктурой. Сформирован пул предприятий, которые готовы заходить на эту территорию. Так что потребность есть. И это в любом случае работа на будущее.