33-летний Артем Сафонов рассказал "Толку", станет ли заниматься пропагандой и как будет уговаривать выпускников не "валить" из Алтайского края
Артем Сафонов – депутат краевого заксобрания и Молодежного парламента региона в мае стал проректором по воспитательной работе в АГМУ. Этому предшествовала рекомендация вузам от минобрнауки РФ ввести такие должности. "Толк" поинтересовался у Сафонова, ставят ли перед ним задачу формировать правильные ценности у студентов, как он будет бороться за то, чтобы выпускники не уезжали из региона, считает ли он себя политическим карьеристом и нет ли у него желания возглавить краевое управление по делам молодежи.
"Цель – не пропаганда"
– Многие называют назначение "воспитательных" проректоров возвращением "политруков" – людей, которые должны давать правильное представление молодежи о "линии партии", о патриотизме. Насколько это правильное представление?
– Я вижу задачу в том, чтобы в вузе развивались личности. Чтобы наши будущие врачи выходили с собственным мышлением. Я не ставлю перед собой цель заниматься пропагандой, политработой. Для меня важно, чтобы отношение студентов к будущим пациентам исходило из желания помочь людям.
Я не намерен гнуть какую-то линию, оказывать давление. Я никого не собираюсь "ломать". Я все свои взаимоотношения со студентами строю на личном общении, это помогает понимать, что они чувствуют. Для меня приоритет – человеческое отношение друг к другу, взаимопомощь и поддержка. Мне важно, чтобы сообщество укреплялось нравственно.
– Вам не ставят задачу формировать правильную систему патриотических ценностей?
– А вы думаете, их нет у молодежи?
– Я думаю, что представление о патриотизме у молодежи очень разное. Для одних — это поддержать спецоперацию, а для других – принять участие в оппозиционном митинге.
– Мы стремимся к тому, чтобы студенты жили дружно между собой. Чтобы при всем разнообразии взглядов находили общее решение и консенсус. Это очень важно. Мы живем в узком профессиональном сообществе, и если уж мы не будем между собой находить общий язык, то мы вряд ли его найдем в целом. Если мы будем жить с внутренним несогласием с позициями друг друга, то поиск общих решений будет сложным.
Но я уверенно могу сказать, что у нас студенты настроены достаточно конструктивно, позитивно. Если мы говорим о текущих событиях, то большинство наших студентов их поддерживают, многие готовы поехать волонтерами помогать. Это их личное отношение, их вообще никто к этому не принуждает.
Чем больше депутатов в краевом парламенте окажутся выходцами из простого народа, тем больше толка будет в работе заксобрания, считает представительница КПРФ
Ребята активно принимали участие в патриотических акциях вуза, к примеру, посвященных 9 Мая, 22 июня. Я не ожидал, что придет такое большое количество студентов, в том числе и иностранных. Не потому, что кто-то сказал им прийти, а потому, что они сами захотели этого. Заставить ведь сложно, если человек не хочет.
– Но можно.
– Я сторонник того, чтобы ребята делали это по зову сердца.
– То есть вы их на акции не загоняете?
– Нет, конечно. Если они хотят проявить себя, быть сопричастными – пожалуйста. Скажем, на акции "Свеча памяти" число участников было регламентировано с учетом исключительно технических ограничений. Ребят пришло в три раза больше.
"Я говорю не о либеральном подходе"
– Вузы всегда были оплотом свободы мысли, порой даже вольнодумия. Как вы считаете, чем может быть – и должна ли быть – ограничена свобода мысли молодого человека? Как вы будете реагировать, если студент встанет и скажет, что плевать он хотел на патриотические акции и не считает их правильными? Нужно ли такие вещи регулировать, на ваш взгляд?
– Не регулировать, но корректировать.
– Какими инструментами?
– Через личное общение. Нужно понять, почему человек поступает так или иначе, почему он придерживается тех или иных взглядов. Иногда бывает так, что человек сначала мыслит одним образом, потом что-то происходит – и он уже смотрит на те же вещи иначе, по-другому оценивает одних и тех же людей. Важно понимать причины. Я сторонник изучения проблем изнутри.
– А если это не проблема? Разве всегда какое-то отличное от большинства мнение у молодого человека – это проблема?
– Проблема, конечно, не его мнение. Я говорю о том, что нужно понять, почему человек считает необходимым, например, высказаться по поводу той или иной темы определенным образом. Скажем, большинство что-то поддерживает, а у человека – другая позиция. Это же чем-то обусловлено. Вот это и важно понять. И помочь, если требуется.
– Вы как проректор будете препятствовать каким-то радикальным высказываниям?
– Давайте так: наша задача – позитивное вовлечение студентов в университетскую жизнь, в сообщество, чтобы при разности мнений студенты находили общий язык. Но я бы подчеркнул, что я говорю не о либеральном подходе, а о выстраивании конструктивных отношений.
Для оценки радикальных высказываний или действий, появившихся в публичной плоскости, есть правоохранительные органы.
Депутат рассказал, что думает об "идиотизме" поступков некоторых коллег, почему комроссы не карманная фракция власти и сколько проводит времени в регионе
Формировать личность шесть лет
– Вашему назначению предшествовала рекомендация минобрнауки России ввести должность проректора по воспитательной работе. Вас назначили в связи с этим? И почему именно вас – вы ведь окончили АлтГУ, не медуниверситет?
– Нельзя сказать, что я совсем уж человек не медуниверситета. Я почти 10 лет преподаю в нем медицинское право. Сама система здравоохранения мне близка. Мой отец – заслуженный врач России. Я родился в Барнауле, но всю жизнь до учебы в университете прожил в Зональном, отец работал там хирургом. Я все детство провел фактически в больнице. Мама – юрист. Я стал в итоге юристом в сфере здравоохранения. Поэтому я все же не случайный человек для медуниверситета.
И да, отвечая на ваш вопрос, – мое назначение связано в том числе с рекомендацией минобрнауки.
– Почему, на ваш взгляд, именно сейчас вышла такая рекомендация?
– Не вижу смысла оценивать мотивы федеральной рекомендации. В любом случае очевидно, что работать с молодежью нужно, причем работать в позитивном ключе. Я считаю, наша главная цель – чтобы из вуза выходили первоклассные врачи.
– Воспитательная работа предполагает решение этой задачи?
– Я говорю о комплексном подходе. В сам процесс обучения мы, разумеется, не вмешиваемся. Но помогаем формировать личность на протяжении шести лет.
– Что это значит – формировать личность?
– Я считаю важно, чтобы студенты к окончанию вуза сохраняли те чувства и намерения, с которыми они приходят на первый курс. Практически все первокурсники на вопрос, почему они выбрали мед, отвечают – "чтобы помогать людям". Мы прекрасно понимаем, что оканчивая вуз и начиная работать, у многих появляются дополнительные задачи, они начинают мыслить другими категориями.
Например, думают об оплате труда, это в топе запросов. Что, я считаю, нормально, поскольку любой труд должен вознаграждаться, тем более медиков. Но и первоначальная мотивация должна сохраняться.
Это еще и вопрос решения кадровой проблемы в регионе – важно, чтобы люди, которые выходили из стен университета, не имели желания менять профессию.
– А почему оно у них возникает?
– По разным причинам. Мы это обсуждаем тоже, в том числе на уровне министерства. Вот недавно приняли закон о поддержке медицинских работников. Все началось, кстати, с проведения первого Форума молодых врачей Алтайского края в 2019 году. Все формы поддержки, которые в итоге вошли в закон, предлагались на форуме. Это был запрос от молодых врачей.
Воспитательная работа должна соотноситься с общей концепцией кадровой политики в здравоохранении, отражать запросы и студентов, и системы, потому что только если мы будем работать вместе, получим результат.
"Надо рассказывать о сельском здравоохранении"
– То есть вы видите основную задачу в том, чтобы оставлять молодых медиков в Алтайском крае?
– Это максимальная цель, которую мы перед собой ставим.
– А что вы говорите выпускникам, которые считают, что нужно уезжать? Как можете убедить их остаться? Аргументом, что приняли закон?
– Знаете, я представляю наш регион в Молодежном парламенте при Госдуме, и мы с членами МПРФ из других регионов обсуждали проект нашего краевого закона, который направлен на дополнительную поддержку медицинских работников. Многие говорили, что в их регионах было бы сложно принять такой закон.
У нас край уникальный – в нем огромное число сельских больниц. И нам необходимо плотно работать со студентами медицинского университета – рассказывать им о сельском здравоохранении, о его возможностях.
Для этого мы создали совет молодых врачей при минздраве края. Чтобы молодые специалисты поняли и почувствовали, что такое сельское здравоохранение, совершаем выезды в районы, посещаем и ЦРБ, и ФАПы, и амбулатории. Результаты даже первых поездок уже интересны. Многие из молодых врачей открыли по-новому для себя эту работу.
У меня сложилось стойкое понимание, что если мы будем в течение шести лет погружать студентов в систему не только городского, но и сельского здравоохранения, то результат будет.
– Хорошо. Представим, что я выпускник – получила образование в медуниверситете и говорю, что собираюсь уехать в Кемеровскую или Новосибирскую область. Что вы мне скажете? Ехать работать в ЦРБ? Как вы меня будете убеждать?
– Если вы уже выпускник и приняли решение, то вряд ли мне это удастся. Я вас убеждал бы все шесть лет обучения. Ну и потом, мы не можем заставлять остаться, мы можем только рассказать о возможностях.
Студенты приходят в вуз с желанием помогать. Но на определенном этапе у некоторых происходит перелом. Почему? На этот вопрос ответить сложно. У каждого свои обстоятельства. Вслух называют самые разные мотивы. Одни говорят: "Поедем в Краснодар". Почему? Потому что теплее. Кто едет на Север – заработать. Мотивация разная.
Мы со своей стороны что делаем? Вместе с министерством, с АКЗС стараемся создавать для молодых специалистов максимально комфортное вхождение в профессию после вуза. Много зависит от того, как примут молодого врача.
"У меня нет политических амбиций"
– Вы – довольно яркий пример того, как молодой человек может пойти по партийной, общественной линии. Одни считают это способом сделать карьеру. Другие вас и ваших молодых коллег называют конъюнктурщиками, не имеющими реальной профессии, которые "присоседились" к власти и в свое время придут на смену. В чем правда?
– Я вам совершенно искренне скажу – для меня не существует слова "карьера". То, что происходит в моей жизни, исходит из ответа на вопрос "насколько я могу быть полезным людям?". Для меня смысл жизни – пытаться максимально помочь там, где я могу это сделать.
– А как же амбиции?
– У меня нет политических амбиций.
– По списку ваших должностей этого не скажешь.
– Я никогда не рвался в политику. У меня нет и не было потребности получить очередную должность или награду. Для меня это вообще не важно. В политику, в АКЗС я пришел благодаря своей общественной деятельности. Я понимаю, что в моей жизни этому предшествовало.
Когда мне поступило предложение баллотироваться в депутаты АКЗС, я действительно размышлял, стоит или нет брать такую ответственность. Я согласился, потому что в мой избирательный округ входит в том числе и родной Зональный район, и это для меня был важный аргумент – мне хочется, чтобы сельские территории развивались. Просто стать депутатом не было самоцелью.
Для меня нет в этом никакой конъюнктуры. Изначально политикой я заниматься не собирался, видел себя в юриспруденции. Но обстоятельства сложились так, что в определенный период жизни пришел в структуру Молодежного парламента Алтайского края, участвовал в проекте "Юристы – населению".
Вся эта нагрузка – полностью на общественных началах.
Вы говорите о смене поколений в политике, в госуправлении. Понимаете, думаю, всем нам очень хочется, чтобы в эту сферу приходили профессионалы. Как сделать так, чтобы приходящие молодые люди не "раскачивались" несколько лет, а сразу ориентировались в системе и могли принимать эффективные решения? Сегодня многие ребята имеют свое мнение по тем или иным событиям. Но когда спрашиваешь их, готовы ли они взять на себя ответственность за принятие управленческих решений, очень многие отвечают, что нет.
А когда работаешь в том же Молодежном парламенте, начинаешь понимать, почему принимаются те или иные решения, в том числе сложные, непопулярные, какова логика, аргументация их принятия.
– Вы видите себя дальше в структуре власти? У вас есть амбиции стать депутатом Госдумы или, скажем, руководителем регионального управления по молодежной политике?
– Амбиций нет. В исполнительной власти – совершенно точно. Тот характер взаимодействия, к которому я привык, был бы ограничен определенными рамками. Мне бы этого не хотелось. Что касается Госдумы, то я могу сказать лишь, что в жизни бывают совершенно разные обстоятельства, и даже если такое предложение поступит, решение буду принимать по факту. Если я буду понимать, что оно может быть только таким и никаким другим и что ответственность такова, что лучше ее взять на свои плечи, чем отдать кому-то, то тогда это возможно.
Общая упоминаемость депутатов регионального парламента в июне была почти в 1,8 раза меньше, чем в майском медиайрейтинге
