Чем больше депутатов в краевом парламенте окажутся выходцами из простого народа, тем больше толка будет в работе заксобрания, считает представительница КПРФ
Людмила Клюшникова в 2021 году впервые участвовала в избирательной кампании и сразу стала депутатом Алтайского краевого заксобрания (АКЗС). Она уже успела запомниться рядом резких и эмоциональных высказываний. В интервью "Толку" она рассказала, почему считает важными свои выступления, зачем депутатам-единороссам нужно прокатиться в маршрутке или посидеть в очереди поликлиники, за что ее судили и какими она видит границы этики в парламенте.
"У нас нет личностей в зале"
– С самого первого заседания нового созыва АКЗС вы заняли активную позицию – неоднократно высказывали свое мнение, иногда эмоционально. Вас об этом просили на фракции? Или это была ваша потребность?
– Фракция меня ни о чем не просила. Все мои выступления были спонтанными, часто – реакцией на происходящее. Вообще, Мария Николаевна (Прусакова, лидер краевой организации КПРФ. – Прим. ред.) сказала: это прекрасно, что у нас 24 депутата и право голоса имеет каждый. Никто никому не закрывает рот и не показывает какое-то место. И распределения, кто и когда выступает, тоже нет. Что же, я год буду ждать, чтобы высказать свое мнение? Меня люди не для этого выбирали.
– Почему вам важно высказаться? Не все ваши коллеги даже по фракции так делают.
– Меня люди выбрали в депутаты за мои конкретные дела, и я не должна их подводить. Например, наш новоалтайский горком первым в России вышел против пенсионной реформы. 14 июня 2018 года о ней объявили, все в это время смотрели футбол, радовались счету 5:0, а мы на следующий день уведомление понесли главе, что выезжаем на автопробег и выходим на митинг. Люди тогда еще не понимали, как это серьезно и чем грозит. А мы понимали. В КПРФ всегда говорили: если бы не сдерживающая сила нашей партии, реформу провели бы гораздо раньше.
– Вы верите в то, что КПРФ могла на это влиять?
– Да, я верю.
– И вы не согласовывали тогда свое намерение митинговать с крайкомом?
– Нет. Вы представьте, какой у нас большой край, сколько районных отделений. Что будет, если мы начнем Марию Николаевну по каждому нашему митингу, мероприятию дергать? У нас нет такого – мы не на цепи, у нас нет поводка. Во главе нашей работы – действие. Мы приняли решение у себя в горкоме выйти на протестную акцию.
– То есть такого не бывает, чтобы Мария Николаевна звонила вам и говорила: "Зачем вы это сделали, меня не спросили"?
– Я в партии 11 лет. На моей практике такого не было ни разу, чтобы нам по голове настучали. Мария Николаевна нас всегда поддерживает.
– То есть высказывать свою позицию на сессии – это ваша личная потребность?
– Именно так. Я не могу просто молчать, особенно когда оскорбляют людей, тем более моих товарищей. Мое первое выступление этим как раз и было вызвано – в отношении Кропотина [кандидата на пост спикера АКЗС от КПРФ] высказался Приб [глава фракции "Единая Россия"] в том духе, что разве может автомеханик космическим кораблем управлять.
Но, во-первых, АКЗС – не космический корабль. А во-вторых, ну вот они управляют уже 20 лет им. Много науправляли-то? В каком состоянии Алтайский край? Мы что, среди регионов России в десятку лучших входим? Нет.
– Но единороссы, наоборот, говорят, что это вы оскорбляете и переходите на личности.
– Это было на декабрьской сессии. Моя ошибка тогда была в том, что я обратилась к [единороссу Сергею] Писареву лично. Но у нас нет личностей в зале, у нас – депутаты, "публичности". Когда все кандидаты свои листовки в каждый почтовый ящик пихают, на каждый столб лепят, – тут они не личности. А в зале вдруг личностями стали?
Знаете, мне один комментарий написали к этому моему выступлению на сессии: "Каждый депутат должен мордой отвечать". И это правда. Если депутат идет по улице – ему не должно быть стыдно. Только когда каждый станет отвечать за последствия, у нас будет порядок.
"Бились за голоса"
– Почему вы решили участвовать в выборах в АКЗС? У вас уже был опыт участия в кампаниях?
– До этого – ни разу. В 2017 году, когда проходили выборы в Новоалтайское городское собрание, баллотировался мой супруг. Мы с ним в партию пришли вместе в июне 2011 года.
Муж прошел в горсобрание, он действующий депутат. Я тогда не баллотировалась, у нас дочери было 13 лет, младшему сыну – три. Куда два депутата в одной семье?
А в 2018 году я возглавила горотделение партии, и как-то все закрутилось, партия сказала "надо" – первый секретарь всегда идет лидером по терсписку.
– Вы надеялись пройти, да еще и по округу?
– Я была уверена в себе настолько, что понимала: если выборы будут честными, точно пройду. Но мы защищали наши голоса как могли.
– От чего?
– Мы бились за свои голоса в ночь после выборов. Риски были очень большие. Например, в ТИК ночью пришел глава, хотя не имел права на это. Я видео об этом выкладывала в соцсетях.
"За нас всех порвет"
– Когда была избирательная кампания, вам припомнили погашенную судимость за причинение легкого вреда здоровью. Что произошло тогда?
– Я выставила видео об этом, потому что не считаю, что сделала что-то позорное. Наоборот, я считаю, что молодец, потому что живы я и мой сын.
В 2000 году ко мне в квартиру забрались три человека. В доме были я и сын, свет был выключен. Эти люди успели в коридоре уже все карманы проверить. Что мне было делать? Я даже не помню, что в руку схватила, тупой предмет, и долбанула по человеку. Нам надо было как-то выскочить из квартиры.
А перед выборами начались вбросы в духе "кандидаты с уголовным прошлым от оппозиции лезут во власть". Это ужас! Я в шоке была. Думаю, что делать-то? А дочь мне говорит: "Мама, записывай видео и выкладывай в соцсети". Я записала, все объяснила. И люди хорошо восприняли.
Одна женщина из Белоярска даже написала: "Я думала, что это хрупкая женщина – куда ей против этих мастодонтов. А сейчас я поняла, что если она смогла защитить своего сына и себя, то она за нас всех порвет". Я благодарна моим избирателям.
"Политика уже у грудничков в постельке"
– Почему КПРФ добилась такого хорошего результата, на ваш взгляд? Партия аккумулировала протест или это сила бренда?
– Я думаю, что в равных долях. Люди же видят, что за КПРФ стоит. Как наши депутаты Госдумы бились по той же пенсионной реформе! А что творится вокруг партии? Ведь Грудинина Павла Николаевича [кандидата в президенты от КПРФ в 2018 году] просто уничтожают. Люди "наелись" всем этим.
– Думаете, условного жителя Новоалтайска Иванова Ивана Ивановича интересуют проблемы Грудинина, а не свои личные, например с жильем, работой или зарплатой?
– Понимаете, Грудинин был кандидатом по-настоящему от народа. Вот почему для людей это важно. И их уже не обманешь рассказами, что он олигарх. Они уже другие. Это советский человек был более доверчив, потому что его так не обманывали, его жизнь так не торкала, как сейчас. Сегодня люди уже обожглись. А КПРФ – партия народа, и ей верят. Так что тут причина не только в протесте, но и в доверии к нам.
Вы посмотрите, у нас одномандатников прошло в АКЗС больше, чем списочников. Когда такое было? Все наши 15 депутатов от округов – это же те самые Иваны Ивановичи, простые люди.
Политику с трудом предоставили помещение для встречи с жителями в Рубцовске, в результате в гайд-парк пришло около 500 человек
– Этот факт, кстати, ставят КПРФ на вид – что в АКЗС прошли люди, не имеющие политического или депутатского опыта, не разбирающиеся в законодательстве. Как вы к этому относитесь? И нужно ли всё это знать, чтобы работать депутатом?
– Мне кажется, что сейчас в политике уже каждый школьник. Она уже у грудничков в постельке. И вообще, не место красит человека, а человек место. Это первое. И второе – в советское время на съезды ездили передовики производства, доярки, станочники. Они приезжали, две недели отрабатывали и обратно к станку вставали. И ничего, страна процветала.
Я вообще считаю, что чем больше людей из народа в этом замечательном зале АКЗС будет, тем и толку станет больше. Потому что те, кто не понимает, что творится на земле, те, кто не ездит в толкучке автобусов, не стоит за прилавком или за станком, не поймут, что нужно делать.
Они такие интересные, говорят, что в АКЗС пришли повар, водитель. А они-то сами смогут выжить без повара, сантехника, сварщика, технички? Вымрут же.
Депутаты должны понимать чаяния народа, потому что они там наверху не видят, что внизу происходит. Они на небе, реально все небожители. У них все хорошо.
А вы выйдите на улицу и вспомните, когда люди последний раз улыбались. В обычную "Марию-Ра" зайдите и посмотрите – все загружены какими-то проблемами. Стоит женщина, смотрит на хлеб и думает, ей за 28 рублей булку взять или за 32? Такое есть!
В магазине, где нет самообслуживания, бабушка попросила взвесить ей 100 граммов творога. Что это, 100 граммов?! Ей 150 взвесили, а она расплатиться не может. Понимают это вот те депутаты? Нет. Они в поликлинике обычной когда последний раз были? Оденься попроще, посиди в очереди и послушай, что говорят. Но им это не интересно.
У нашей власти вообще проблема – отсутствие обратной связи с народом. Ну плюют люди в телевизор. Это обратная связь, что ли?
"Лучше в лоб камнем, чем нож в спину"
– Вас также упрекают в неэтичности высказываний. Где, на ваш взгляд, те границы этики, которые нужно соблюдать?
– Депутатов КПРФ постоянно провоцируют. Я на это остро реагирую. Вот, например, на декабрьской сессии единороссы озвучили: три депутата от КПРФ поучаствовали в акции "Ёлка желаний". Я несколько раз потом еще запись переслушала. Но это перевернутая информация! На самом деле три депутата не участвовали: Белкин умер, Чернобай еще не вступил в полномочия, а Тютюнников на больничной койке был.
Рядом со мной сидит Кожемякин, за ним Хорошилов [оба – от КПРФ], а через проход от них – [единоросс] Траутвейн. Солнцева проговаривает эту информацию про трех депутатов, а Траутвейн, взрослый мужчина, говорит Хорошилову: "Позорники! Как вам не стыдно? Жадины". Как в детском саду, честное слово. Естественно, наши депутаты ему ответили, причем культурно, на вы: "Вы что собираете?" На самом деле мы все сели в машины и поехали за подарками. Что за бред?
– Александр Романенко тогда попросил руководителя вашей фракции навести порядок в ней. Наводили?
– Я сомневаюсь. Так получилось, что я задержалась в зале, а когда зашла во фракцию, большинство депутатов уже разошлись. Так что если наводили, то без меня (улыбается).
Вообще, каких-то серьезных разбирательств у нас на эту тему не было. Могли мне, улыбаясь, сказать: "Лю-ю-ю-да". Но никаких выволочек. Как меня можно ругать за то, что я правду говорю?
Я живая, настоящая. И сочувствую тем, кто замыкается, копит злобу. Я из тех людей, которые действуют по принципу "лучше в лоб камнем, чем нож в спину". Мне лучше сказать, пусть на меня обидятся. Кто люди с головой, поймут. Ведь я же не вру, а просто высказываю свое мнение. Мне кажется, что даже в АКЗС меня со временем поймут.
"Это прямо бред"
– Насколько соответствует действительности информация, что у вас во фракции чуть ли не раскол и часть депутатов хотят уйти, и вы в том числе?
– Даже малейшего разговора, даже мысли такой ни у меня, ни у Дрюпиной не было. Третьей называли Хрусталеву, о ней ничего не могу сказать, потому что не разговаривала с ней еще, –она же травму получила. Но когда мы с Дрюпиной это прочитали, мы даже не расстроились, не разозлились, мы громко посмеялись. Это прямо бред.
Ну какую альтернативу нам рассматривать? Техническую ошибку, что ли, как Мария Николаевна их называет (речь идет о фракции "Коммунисты России". – Прим. ред.)? Или к жириновцам, к эсерам идти? Про "Единую Россию" даже говорить бессмысленно. Это однозначно вброс. Мы никуда не собирались с Дрюпиной уходить – могу голову на отсечение дать.
– А как вы отнеслись к тому, что Хрусталева проголосовала в поддержку законопроекта о QR-кодах – иначе, чем вся фракция?
– Отрицательно. Я понимаю, что на нее оказывают давление, так как она работает в сфере медицины. Но здесь она должна была вести себя как политик, а не как медик. Чего бы ей это ни стоило. Если уж ты идешь в депутаты от оппозиции, то должен хорошо понимать цену.
– То есть в таких ситуациях важна партийная дисциплина, а не свобода мнений?
– В таких – да. Но подробно мы еще этот вопрос на фракции не рассматривали из-за ее травмы – кто будет устраивать человеку в такой ситуации со здоровьем разбор полетов.
– В вашей фракции сменился руководитель – молодого Ткачева сменил опытный Кривов. Станет лучше или хуже, по-вашему?
– Я не думаю, что это событие нужно оценивать в терминах "лучше" или "хуже". На Ткачева легло сразу много нагрузки. Мария Николаевна сейчас не только первый секретарь, но и депутат Госдумы, это огромная ответственность, она объективно реже бывает в Барнауле. И часть обязанностей легла на Ткачева, плюс еще руководство фракцией. Это сложно совмещать.
Поэтому бюро крайкома предложило кандидатуру Андрея Юрьевича Кривова. Мы на него можем положиться, он эту работу потянет. Сам он даже сказал в легкой дружеской форме, что ему жаль, что Ткачев уходит. Никакого напряжения в связи с этим во фракции не было.
"Я не антиваксер"
– Вас называют убежденным антиваксером. Это так?
– Я не знаю, почему так говорят. Приведу пример. У моей дочери в классе учился мальчик, мама которого не позволила поставить ему ни одной прививки. Я этого не понимаю. Дети, я считаю, должны вакцинироваться по Национальному календарю прививок, как это было испокон веков. Поэтому нет, я не антиваксер.
Я выступаю именно против QR-кодов. Я же человек, у меня есть имя и фамилия, паспорт, корни какие-то. А тут я, выходит, не человек, а штрихкод какой-то. Какое отношение к здоровью имеет QR-код?
Я понимаю, что их введение подталкивает людей ставить прививки – наше государство настолько заботится о нас, что готово с работы уволить, выгнать из учебного заведения или магазина.
– Вы не считаете, что вакцинация – это вопрос национальной безопасности в текущей ситуации?
– Я не спорю, что вакцинация может быть. Но считаю, что делать прививку человек должен по личному выбору, убеждению. Если есть у человека противопоказания, зачем его заставляют? Я приехала в нашу городскую поликлинику на ул. Ударников. Стоит мужчина и чуть не плачет: у него группа инвалидности, ворох справок, а ему медотвод не дают. Почему? Меня это настораживает.
Еще меня смущают условия проведения вакцинации: на улицах, чуть не на пеньках, в торговых центрах. Когда такое было? Всегда процедурный кабинет был чистёхонький, белёхонький, вымытый и простерилизованный. А тут заходит какой-то дяденька в верхней одежде – я после него должна прививку ставить?
– Вы сами вакцинированы?
– Да. Но я скажу, что если бы я работала в каком-то другом месте, не в АКЗС, и если бы меня заставляли там делать прививку, то я бы не вакцинировалась, а ушла бы с такой работы и нашла другую.
Здесь я не могла просто выбросить мандат – меня выбрали люди. Поэтому я сделала прививку. Иначе получилось бы, что я в защиту собственных интересов наплевала бы на всех остальных. У меня сейчас такая профессия – родину защищать. Отказ от мандата стал бы предательством моих избирателей.
– Но ведь прививка защищает вас лично. Вас это не убеждает?
– Нет. Мне достаточно ответа министра нашего Попова, что вакцинированные и заболевают, и умирают.
– Но непривитые – гораздо чаще.
– Да кто вам сказал? У моего мужа брат работает в ковидном госпитале в Москве. Невакцинированный. Он не болел, а работает уже почти два года в красной зоне.
– То есть вас никакая статистика не убеждает?
– Нет. У нас в Новоалтайске есть медики непривитые, которые работают в ковидном госпитале. И ничего, они живы-здоровы и не боятся. Я верю в живые случаи.
"Нет полиса? Валяйся, умирай"
– Правда ли, что вы являетесь адептом возвращения СССР – из числа тех, кто чуть ли не за возвращение паспортов Советского Союза ратует?
– Я вообще противник таких людей, которые какую-то ерунду собирают, людям лапшу на уши вешают. Я считаю их какой-то непонятной сектой или мошенниками. Я даже как-то встречалась с ними. Они говорят: "Мы вам паспорта выдадим и справки, что вы граждане СССР. Но вы нам заплатите за них сегодняшними рублями".
Я считаю, что ими уже должны заняться как людьми, подделывающими документы и вымогающими деньги.
Теперь что касается Советского Союза. Мне нравилось, что в то время были бесплатные образование и медицина. Ты идешь по улице, у тебя зуб заболел – ты без паспорта заходишь в стоматологию, и тебя лечат. Сейчас такого нет. Раньше человеку стало плохо, он упал на улице, его подобрали, в больницу отвезли. А сейчас? ОМС напридумывали. Все идет к платной системе здравоохранения. Нет у тебя полиса? Валяйся, умирай.
Все страны мира говорили, что у нас лучшее образование. Раньше советский самолет могли полностью сделать даже без винтика импортного. А сейчас? Мы все потеряли.
Предыдущая такая попытка потерпела крах, однако в этот раз шансы сохранить статус-кво у партии власти оцениваются чуть хуже
