Как развивается сотовая связь в Алтайском крае? За что сегодня борются операторы? Стоит ли конкурировать за абонентов? Об этом и многом другом «ПОЛИТСИБРУ» рассказал директор Алтайского отделения компании «МегаФон» Валерий Казаченко.
– Валерий Анатольевич, 2016 год – юбилейный для сотовой связи в России, ей исполняется 25 лет. Так что примите поздравления!
– Спасибо! Как известно, тогда мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак вышел на связь с мэром Сиэтла по мобильному телефону. Так все и началось. Для нашей компании в этом году еще один юбилей – 10 лет назад «МегаФон» пришел в Алтайский край.
– А сколько лет вы в отрасли?
– Сам я работаю в отрасли телекома уже более 13 лет, и все время в «МегаФоне».
– В 2002 году в Алтайском крае появился «Билайн» и началось массовое подключение к мобильной связи. Через несколько лет после него появился МТС. Когда пришел «Мегафон» на рынке уже работали два оператора. За счет чего вы «откусывали» свой сегмент рынка? Вы конкурировали за уже имеющихся абонентов или охватывали тех, кто еще не имел сотовых телефонов? В чем была стратегия?
– «МегаФон» всегда старался первым внедрять новые технологии: первые сети 3G, LTE и LTE-Advanced в России запустили именно мы. Тогда, в 2006 году «МегаФон» первым среди российских операторов стал массово запускать технологию мобильного Интернета EDGE, и еще до выхода на рынок Алтайского края у нас сформировался образ современного оператора – молодые и продвинутые пользователи, действительно, больше всех ждали нашего запуска. В сентябре 2006 года мы всего за 1,5 месяца подключили 50 тыс. абонентов, хотя изначально рассчитывали набрать примерно 30 тыс. до конца года. Конечно, были тогда и такие абоненты, кто подключался к сети сотовой связи впервые – это сейчас проникновение связи порядка 190%, а тогда этот показатель не превышал 70-80%, рынок еще был в стадии роста.
– То есть, ваши предшественники сформировали рынок, потребности и вы пришли на подготовленную почву?
– И да, и нет. Действительно, «Билайн» и МТС раньше нас познакомили жителей Алтайского края с теми возможностями, которые дает сотовая связь. С другой стороны, «МегаФон» приходил с дополнительными услугами и инновационными технологиями, которых тогда не было у других операторов. За это нас и выбирали.
– Тарифная политика тоже помогала зайти на рынок?
– Конечно, это закон бизнеса. Но «МегаФон» никогда не были дискаунтером. Мы строили свою ценовую политику таким образом, чтобы наш клиент мог получить максимум возможностей за свои деньги. Помимо обычных тарифов без абонентской платы, мы тогда первыми предложили самую широкую линейку дополнительных пакетов минут, SMS и Интернет-трафика. Если абонент планировал, например, писать много текстовых сообщений, он просто подключал дополнительную услугу к своему основному тарифу, и тогда каждая SMS обходилась дешевле. Тарифы-конструкторы надолго стали нашей своеобразной визитной карточкой.
Второй фактор, который я бы выделил, это качество связи. В 2010-2011 годах «МегаФон» провел самую масштабную модернизацию сети – буквально за 3 месяца мы заменили все старое оборудование на новое. В результате Алтайский край стал первым регионом в Сибири и за Уралом, где все базовые станции одновременно поддерживали и технологию 2G, и 3G. Это позволило «МегаФону» заслуженно считаться оператором с лучшим мобильным Интернетом. Продолжая развивать сеть 4G сегодня, мы сохраняем этот статус в глазах пользователей.
– Сколько сейчас у «МегаФона» абонентов в крае.
– Порядка миллиона. Из них около 60% проживает в районах края.
– В торговле есть понятие «средний чек». У вас есть такой показатель? Сколько среднестатистический абонент «МегаФона» в месяц тратит на связь?
– И по России, и в Алтайском края эта цифра примерно одинаковая – около 300 рублей. Самое интересное, что за последние 10 лет она почти не изменилась. Только тогда за эти деньги наш абонент преимущественно звонил и слалSMS, а теперь еще и потребляет около 1 ГБ мобильного интернета. Т.е. получает за те же деньги намного больше услуг.
– Появление новых операторов сотовой связи – Tele2, «Ростелекома», Yota как-то сказалось на рынке?
– Любая конкуренция – это благо для конечного пользователя, и хорошая «закалка» для всех игроков рынка. А с внедрением системы MNP (Mobile Number Portability), когда абонент может перейти от оператора к оператору с сохранением номера, наш рынок стал как никогда конкурентным. Сегодня Россия в мировом рейтинге доступности стоимости услуг мобильной связи находится на третьем месте после Пакистана и Ирана, причем в последнем работа сотовых операторов регулируется государством. Ни в одной развитой стране мира нет такой же доступной связи, как у нас в стране.
Если говорить про Yota, то это первый в России по-настоящему коммерчески успешный проект виртуального мобильного оператора (MVNO – от англ. Mobile Virtual Network Operators – «ПОЛИТСИБРУ»). В Yota первыми разработали и внедрили бизнес-модель, когда абонент покупает не пакет трафика, а безлимитный доступ в сеть Интернет. Это оператор для тех, кто всегда «живет» в Сети. По данным аналитиков, сегодня на долю MVNO-операторов в России приходится 2,5 мл. абонентов, и 72% из них – это Yota (http://www.comnews.ru/content/102445/2016-06-14/mvno-zdes-ne-mesto). Тем более приятно, что Yota работает именно на нашей технологической инфраструктуре.
Конечно, мы внимательно следим за развитием конкурентов, в частности, Tele2 и недавно запущенным на их основе мобильном «Ростелекоме». Посмотрим, что они смогут предложить рынку.
– Недавно на совете администрации края обсуждались вопросы развития службы скорой медицинской помощи, и прозвучало, что еще есть территории, на которых нет сотовой связи.
– Как оператор связи, «МегаФон» за 10 лет своей работы сделал очень много, чтобы таких мест в Алтайском крае было как можно меньше. Там, где на постоянной основе проживает очень мало пользователей, строить базовую станцию экономически невыгодно – она будет окупаться 20-25 лет, и как коммерческая компания таких сроков возврата инвестиций мы позволить себе не можем. Однако, если мы по каким-то причинам строим узловую станцию, которая расположена недалеко от такого поселка, то делаем все возможное, чтобы сигнал дошел и туда. Например, ставим в селе мощный репитер. Сегодня наша сеть доступна на территории, где проживает около 96% жителей края, а чтобы «закрыть» оставшиеся 4%, потребуются вложения, сопоставимые с расходами на строительство второй сети в Барнауле. Вы бы что выбрали на нашем месте?
– До конца года остается немного. Вы уже можете подвести предварительные итоги работы компании?
– Уходящий 2016 год прошел под знаком развития сети четвертого поколения – 4G. Мы на 15% расширили покрытиеLTE в Барнауле, а также запустили сеть в Новоалтайске, Рубцовске, Заринске. На очереди Камень-на-Оби. Наши станции, расположенные в этих городах, пропускают через себя больше Интернет-трафика, чем, например, станции в Барнауле. В целом за год Интернет-трафик в нашей сети увеличился на 50%, что говорит о востребованности мобильного Интернета как жителями столицы региона, так и жителями края.
Наши абоненты тоже стали более «цифровыми». В этом году число владельцев смартфонов в сети «МегаФона» впервые превысило число владельцев кнопочных телефонов. Как известно, смартфон «висит» в Сети практически в режиме 24/7, а это означает, что мобильный Интернет окончательно превращается из дополнительной услуги в основную.
– А что в планах на будущий год?
– Как я уже сказал, мы планируем построить сети четвертого поколения в Камне-на-Оби и ряде других населенных пунктов. Есть планы по покрытию ряда отдаленных территорий. Но в основном будем расширять емкость сети, где уже есть спрос на услуги скоростного Интернета. И если сегодня «МегаФон» обеспечивает среднюю скорость в 3G на уровне 15 Мбит/с, а в 4G – 30 Мбит/с и выше, то и через год, и через два абонент тоже имеет право рассчитывать на такие же скорости.
Для «МегаФона» удовлетворенность сервисом существующих клиентов – ключевая цель на следующие годы. Да, к нам переходят абоненты по MNP от других операторов, кто-то покупает вторую или даже третью SIM-карту для планшета или навигатора в машину. Но все это считанные доли процентов – в глобальном смысле, рынок пришел к своему насыщению, и свободных абонентов на нем уже нет. Сегодня даже у детей в детском саду есть телефоны. У моего хорошего знакомого двухлетняя дочь не садится есть до тех пор, пока перед ней не поставят планшет с мультиками.
– Вы упомянули людей, живущих в интернете. А насколько вы сами зависимы от гаджетов?
– Зависимость – плохое слово, потому что зависимость – это болезнь. Смартфон, планшет, быстрый мобильный Интернет – это всего лишь инструмент. И как вы им распорядитесь, зависит только от вас. На самом деле гаджеты дают большую свободу. Я знаю уже много компаний в Алтайском крае, которые вообще не используют офис как таковой. Благодаря мобильным устройствам сотрудники занимаются бизнесом там, где находятся – для этого хватает планшета и даже телефона. Лично я всегда со смартфоном, потому что, во-первых, это моя работа, а во-вторых, это позволяет мне всегда знать, где и насколько хорошо работает сеть.
