Спорт, бизнес в «90-е», Covid и политика. Интервью с самым богатым депутатом на Алтае

Дмитрий Аганов рассказал о своем богатстве, "личном самолете", протестах в России и о многом другом

Депутат Алтайского краевого Законодательного Собрания Дмитрий Аганов в беседе с «Политсибру» ответил на актуальные вопросы. Рассказал о своей жизни, бизнесе в «лихие 90-е», спорте, армии, политической деятельности и своих планах на будущее. Также он ответил на вопрос о своей декларации, по которой он был признан самым богатым депутатом краевого парламента. О протестных настроениях в стране и «личном самолете» читайте в материале «Политсибру».

Детский дом, спорт, мечта об Олимпиаде 

- Расскажите о своем детстве, и что привело вас в плавание?

- Мое детство нельзя назвать легким. Когда мне было восемь лет, я потерял родителей. Некоторое время я жил в детском доме. В это время моя бабушка оформляла опекунство. Жили мы возле вокзала. Место было достаточно криминальное, поэтому бабушка хотела меня от этого влияния отгородить. Вначале я попал в секцию по фехтованию, затем ходил на фигурное катание в «Локомотив».

В конце концов,бабушка привела меня на плавание, где я задержался на долгие годы. В конце концов, я стал кандидатом в мастера спорта по данному виду спорта, что считаю неплохим достижением. Тренировался серьезно. С шести до восьми утра была первая тренировка, потом ехал в школу и после занятий опять тренировка три часа.

- А сейчас в бассейн ходите?

- Знаете, мне друзья постоянно задают вопрос, в какой бассейн я хожу. Кто-то думает, что я бассейн дома себе уже построил. А я им говорю, что «я ненавижу плавать!» Я столько наплавался за свою жизнь, что от вида бассейна меня трясти начинает. Да и уровень хлорки там такой, что для меня это тяжеловато. В спортивный клуб сейчас хожу, там нет бассейна. Занимаюсь с тренером по боксу, чтобы быть в тонусе. Потому что сидячий образ жизни нужно как-то разбавлять. Недавно на тренировке шею тянуть начало. Врач сказал, что мышцы на шее от напряжения сосуды защемили. Говорит мне: «а ты Петрович плавай лучше» (смеется). Как сговорились!

- А какие любимые предметы были в школе?

- Как ни странно, но больше всего я любил математику. Всегда у меня была твердая четверка, но способности я не развивал.

- С кем-то из одноклассников поддерживаете связь?

- Да. Я со многими общаюсь, но общение достаточно поверхностное. Мы встречаемся, разговариваем. Я быстрее всех одноклассников ушел во взрослую жизнь. А вот с теми ребятами, с которыми я учился в техникуме, встречаемся достаточно часто.

- Мечтали ли вы о профессиональной карьере в спорте? Например, попасть на Олимпиаду?

- Учеба у меня всегда была на втором месте. Тогда была «восьмилетка», поэтому после восьмого класса мне пришлось уйти в Машиностроительный техникум. Сейчас могу сказать, что сожалею, что не закончил 10-летку. Надо было доучиться все-таки. Учебное заведение выбирал по принципу комфортного графика тренировок по плаванию.

По поводу спортивных успехов. Я состоял в сборной Алтайского края по плаванию. Тогда не было еще училища Олимпийского резерва, поэтому мы посещали специальную школу Олимпийской подготовки. Было у нас то поколение, которое после Олимпиады 1980 года мечтало попасть на Олимпиаду 1984 года. Это было нашим главным стимулом. Но вместо этого я попал в армию.

Армия, урок службы родине, отношение к призыву сейчас 

- Расскажите о своей службе в армии. Принесла ли служба вам какую-то пользу? Чему вы там научились?

Этот этап принес мне много пользы, как в бизнесе, так и в дальнейшей жизни. По военной специальности я корректировщик огня, который выполняет поиск цели для артиллерии.

Выделить что-то отдельное тяжело. Единственное, что я точно понял во время службы в Вооруженных силах, это то, что есть политика, есть государство и все не так просто, как нам всем кажется. Когда 18-летними пацанами мы шли служить, у всех в голове были какие-то детские фантазии, иллюзии. За два года службы в моей голове было все расставлено по полкам. Я понял, что есть государство и как отличается то, что мы видим по телевизору от того, что есть на самом деле.

Небольшой пример. Когда к власти пришел Михаил Горбачев, то везде заговорили о конце гонки вооружений, о конце холодной войны, сокращении вооружения. Но как это все происходило, я увидел лично. Смотрите, есть средства массового поражения – игольчатые снаряды. С производства они были сняты. Имеющиеся единицы мы передали дружественному нам Вьетнаму. Я как раз обучал людей пользоваться данным оружием. Локальные конфликты на тех территориях в тот момент продолжались. Все было запутано. После этого я 25 лет подписывал договоры о неразглашении и жил с этой информацией четверть века.

То время было очень нестабильным. Один строй рушился, появлялась другая страна. Был некий перелом всего. Непонятно было, куда мы идем. Поэтому, когда мне предложили остаться в армии на профессиональную службу, я отказался. Я не понимал для чего.

- Как вы относитесь к воинской обязанности в современной России?

- Думаю, что постепенный переход нашего государства на профессиональную службу является правильным решением. Все должны понимать, что оружие с годами становится технически сложным и пользоваться им нужно не только уметь, но хорошо уметь. В мое время у нас были тетрадки, в которых мы чертили на полях наши границы атаки. Были всякие приборы на лампах, рации. Эти допотопные технологии можно было освоить, но и тогда сложности были. Сейчас технологии сложнее. Я сейчас смотрю на те же квадрокоптеры, и для меня это уже кажется какими-то космическими разработками. Что сейчас за год можно понять в армии? Портянки намотать? Да их и не наматывают сейчас. Служить все-таки должны профессионалы. Если хочет человек сходить на год и узнать прелести службы Родине, то это нормально. Однако я уверен, что насильственного принуждения молодых людей к армии не должно быть. По себе могу сказать, что если бы не призыв на службу, то я не бросил бы спорт и может быть добился каких-то более выдающихся результатов. И такие примеры, когда из-за отрыва на год от своей деятельности человек теряет возможность реализовать свой потенциал, есть везде.

Первые шаги в бизнес, "лихие 90-е", цена денег 

- После окончания технического вуза вы первый в крае открыли частное предприятие. Расскажите о ваших первых шагах в бизнесе? Был ли страх потерпеть неудачу? С какими столкнулись трудностями, и что заставляло вас не останавливаться?

- Страх был. Сами представьте, живет человек и знает, что у него есть зарплата и аванс. Так живет он, и так жили его родители и все друзья, знакомые. Тогда частного бизнеса не было и деньги всем платило государство. Я долго об этом думал и в 1991 году зарегистрировал ИЧП (Индивидуальное частное предприятие – прим.). Называлось оно «ДАС» - Дмитрий Аганов и сыновья. Расшифровку я позже такую придумал. Изначально оно должно было называться «DAC», то есть «DmitryAganovCompany», но английские названия тогда оказались под запретом, поэтому аббревиатура стала русской.

Предпринимательская деятельность началась с автомобильной стоянки. Это был еще 1990 год и я пришел в профком завода, на котором работал. Им я предложил реанимировать заброшенную стоянку для сотрудников. Профсоюз не хотел ей заниматься и предложил мне взять ее на себя. Помню еще времена, когда парковка стоила 10 копеек, а потом курс рубля начал скакать вверх-вниз. Я был инженером с плавающим графиком и когда был не на заводе, то занимался стоянкой. В какой-то момент такой режим работы меня измотал, и нужно было делать выбор. Так я и ушел в «свободное плаванье».

И когда на проспекте Социалистическом я открыл комиссионный магазин, который в последствие стал продуктовым, открыл точки на рынках, началась моя профессиональная карьера в торговле. Также торговали оптом. В свое время нам принадлежал весь рынок сигарет в Алтайском крае.

- Как считаете, сейчас построить бизнес практически с нуля сложнее?

- Скорее да. Стоящих бизнес-проектов сейчас очень мало и чтобы их реализовать, нужны большие вливания на первоначальном этапе.  Для этого многие идут в банки. После этого многие прогорают. Появляются долги перед кредитными организациями и у людей опускаются руки. Многие люди, сейчас занимаясь бизнесом, увлечены потреблением. Они покупают дорогие, модные вещи, машины, большие квартиры. А мы в наши годы вкладывали все в капитализацию собственного бизнеса.

- Финансовое положение быстро стало удовлетворительным?

- Нет. Денежки пришли далеко не сразу. Такое, наверное, только в казино возможно. Доходы и накопления шли сразу же в оборот. На красивую одежду и дорогие авто ничего не тратилось. Я впервые поехал отдыхать только в 30 лет. Максимум могли выехать на Лосиху, поесть шашлыков, и в 5-6 утра начинали снова работать и работать. Тогда было тяжело. Не было кредитов и приходилось распродавать свое имущество, занимать у знакомых. Где-то чтобы покрыть долги я продал свои редкие монеты. Я с 14 лет увлекаюсь нумизматикой. Когда я стал уверенно стоять на ногах, то многие монеты выкупил и нашел новые. В 90-х годах преимуществом плавающего курса было то, что при наличии определенной массы товара можно было выручить достаточно много денег. Также многие воспользовались ситуацией с ваучерами, когда многие люди чуть ли не на бутылку водки меняли их. Многие так делали. Не скрываю, что и сам приобретал их.

- В России 90-е годы плотно ассоциируются с расцветом криминального сообщества. У вас были какие-то трудности в связи с этим? Оказывалось ли на вас давление?

- Конечно. Во-первых, мы заняли табачный рынок в Алтайском крае, поэтому таких попыток было достаточно. В тот момент я понял, что не зря все детство и юность посвятил спорту. Хотя это и было плаванье, но я ездил на сборы и знал очень многих представителей дзюдо, бокса и прочих боевых дисциплин. Думаю, ни для кого не секрет, что именно они в те времена составляли основную массу организованных криминальных групп. Мы все друг друга знали, или были какие-то общие знакомые. Да, где-то приходилось и драться. И не всегда получалось договориться. Иногда приходилось принимать не совсем правовые решения. Было такое время. Не было закона, не было судов. Помяли твою машину, значит это твоя проблема. Тогда я научился со всеми договариваться и находить какие-то пути для решения, которое устроило бы всех. Дипломатия тех времен ошибок не прощала. И тогда, и в наше время важно слышать оппонента.

- То есть бизнес ваш не пострадал от незаконных действий со стороны криминалитета?

- Что касается сигаретного бизнеса, то его погубил не криминал, а время. В конце 90-х основные компании начали открывать свои представительства. Это нас и убило. Правила бизнеса, а не криминальной обстановки. Такая вот ирония. Бизнес и его законы эволюционируют. Надо понимать, что твое предприятие не вечно. Нужно всегда корректировать структуру, что-то менять. Мы этого тогда не понимали, поэтому бизнесу пришел конец.

Про любовь к Алтаю и протестные настроения в России

- Почему вы не уехали из Алтайского края? Наверняка была такая возможность.

- Два моих бывших компаньона живут в столице. У меня тоже была возможность уехать в Москву, но это не мой город. Мне там тяжело. Большой и суетливый город. Я,наверное, такой человек, что люблю, когда все рядом. Захотел – сел на велик, поехал по лесу кататься, завел лодку, покатался по Оби. Мне не надо три часа ехать куда-то. Для комфортной и качественной жизни у нас все есть здесь. Кто бы что ни говорил, у нас и экология лучше и дышится у нас легче. Люди у нас более открытые и приветливые. Есть,конечно, мерзавцы, но опять же их все знают. Как в большой деревне.

Если бы и решился бы отсюда куда-то уехать, то уехал бы в Санкт-Петербург. Чем-то он мне напоминает Барнаул.

- Почему молодежь сейчас стремится уехать из Алтайского края?

- Самореализация. Это нормальное явление. Думают, что там их ждут. И в принципе это нормально. Молодежь должна стремиться к реализации своих амбиций. Хотя многие потом и возвращаются. Проблема не в них, а в том, что в Алтайском крае сложно реализоваться специалистам. Если у нас и есть предприятия, то там уже сформирован штат сотрудников. Молодой специалист в нашем крае не сможет взять и устроиться на высокооплачиваемую работу здесь. Ему придется ехать или в Новосибирск, или в Москву и Питер. По своему опыту знаю о молодых парнях, специалистах айти-сферы, которые сейчас работают в Англии, США и других странах. Зарабатывают там такие деньги, которые у нас нельзя заработать. Да, мозги мы выращиваем, но устроить их не можем. Этим занимаются у нас в столице, а в Алтайском крае необходимо развивать какую-то платформу, на которой они смогли бы работать и самореализовываться.

- С чем, по вашему мнению, связан рост протестных настроений в стране?

- Не думаю, что у нас есть какой-то рост. Определенный градус протестов был у нас всегда. Просто сейчас у многих людей появилась возможность выйти в интернет и выносить там всем мозг. Это от вседозволенности и возможности. Если раньше, чтобы собрать единомышленников и что-то им объяснить, устраивали демонстрации. Сейчас для этого есть куча групп во Вконтакте, на ютубе и прочих соцсетях. Сейчас что ни деревня, есть своя группа в интернете, или чат в WhatsApp.

Что касается протестующих, то где-то 80-90% из них больше озабочены самопиаром. Часто у них видно откровенное незнание вопроса. Со многими из них я общался и знаю, что нередко их вопросы вполне резонны, но они не до конца разбираются в ситуации. Они не знают, что многие вопросы уже решаются, что-то можно решить, но без криков и ора. Иногда достаточно обратиться в органы власти, и они услышат и пойдут тебе на встречу. У нас многие сразу переходят к критике. Нужно сперва сделать что-то чтобы власть тебя услышала. Гражданская позиция должна быть у каждого человека. Вопросы можно решать и со своими депутатами. Понятно, что если тебя игнорируют, то в этом случае можно возмущаться. Но конструктива в протесте сейчас очень мало. Если не можешь предложить свой вариант, который было бы возможно реализовать, то живи по тем правилам, которые тебе предложили.

Covid-19, проблемы в бизнесе, отпуск 

- Как коронавирус отразился на вас и на вашем бизнесе?

- Определенно отразился и на бизнесе, и на работе, и на образе жизни. Заметна некая нервозность у населения, да и сам чувствуешь себя некомфортно. Бизнес страдает. Не все так хорошо, как хотелось бы, но нужно понимать, что все проходит. И коронавирус уйдет, и бизнес поправится. Подобные явления периодически приходили в нашу жизнь. Нужно сейчас постараться и где-то себя ограничить, чтобы избежать серьезных последствий.

- Ваши планы по отпуску сильно изменились? Куда-то собирались полететь, до того как закрыли границы?

- Обычно отдыхаю в Республике Алтай. Иногда в Белокуриху выбираюсь. Реже за границу. Сейчас не чувствую себя каким-то ущемленным из-за того, что не могу куда-то полететь. Да и глупо было бы так считать. Не в отдыхе смысл жизни. Нужно заботиться о своих близких. Особенно сейчас. У всех нас есть бабушки, дедушки... родители. Мы сами себе должны сказать, что бог с этими полетами, тусовками и прочим, главное – чтобы родственники наши были здоровы.

Мне запал в душу случай в Италии, когда на День рождения к бабушке пришли все ее родственники. Человек 18. После праздника 10 умерли от коронавируса. И все старшего возраста. А могли бы не собраться, и не произошло бы такого горя. Особенно ответственными нужно быть молодым людям, которые могут не иметь симптомов, но быть переносчиками. Надеюсь, что все у всех будет хорошо.

Декларация, критика, работа депутатом 

- Вы уже несколько лет становитесь лидером по доходам среди депутатов АКЗС. Какая-то критика по этому поводу вас беспокоит?

- Мою декларацию так видят из-за незнания нашего законодательства. Я индивидуальный предприниматель. По налоговому законодательству я плачу 6% с оборота. Все остальное мне вменяется в доход. Говоря по-русски: есть у меня один млн рублей, на который я три раза купил товар и продал. И с этих трех млн я заплатил 6%. Оставшиеся более 2,8 млн рублей мне вменяют в доход. Какой доход-то? У меня всего один млн. Это специфика налогового кодекса. Для ИП вот так все учитывается. Эти 30 млн рублей это оборот всего моего бизнеса, а не плюс 30 млн к моим деньгам. Заработал-то я на самом деле примерно столько же, сколько и все остальные депутаты. Люди этого не понимают и думают, что я олигарх. Сначала я пытался всем это объяснить, потом плюнул и просто улыбаюсь в душе. Проще ИП закрыть и открыть ООО, тогда все встанет на свои места.

- Что вас привело в депутаты? С чем чаще всего к вам обращаются жители?

- Сейчас обращения связаны со средствами дезинфекции, масками. Мы уже много акций провели и на моем округе и в городе. Последние разы мы приезжали в Детскую краевую больницу, в городскую больницу №5. Привозили для медиков специальные кремы, потому что они постоянно в масках, а крем хоть как-то им облегчит следы на их лицах. Чем можем, тем и помогаем.

По сути, работа депутатом, это постоянная помощь населению своего округа. Начиная от какой-то мелочи вроде ветки от дерева, которую нужно спилить, вывозом мусора или покраски зданий и кончая более глобальными вещами вроде решения вопросов со строительством школ, детских садов и так далее. Например, уже который год я крашу памятник самолету, который стоит на Новосиликатном. У него печальная история. Он стоит там заброшенный. Для его покраски, нужно выделять деньги из бюджета, но он нигде не числится. Пока органы власти разбираются в правовой стороне, мы потихоньку его подкрашиваем. Теперь говорю всем, что это мой самолет. До этого с танком Т-34 было, но его на баланс смогли поставить. Стараемся помогать, чем можем.

Еще история мне в душу запала. Пришла ко мне женщина-поэтесса. Относится к «детям войны». Написала сборник прекрасных стихов. Помогли ей ее сборник выпустить, тем более в канун такой великой даты. Понятно, что есть глобальные вопросы, но населению, как правило, от тебя требуется сиюминутная помощь по простому бытовому делу. Вот у бабушки возле дома вывалили мусор, потом пришли из администрации и сказали убирать, а мусор не ее. Пригрозили штрафом. Она естественно сразу ко мне. Заказали трактор, вывезли. Решили бытовой вопрос. Ничего сверхсложного не сделали. Всем спокойно, все рады и мусора нет.

Поэтому, если люди хотят стать депутатами, то должны сразу понимать, что нужно работать и людям помогать. Не понимаю тех, кто идет в депутаты, не имея ресурсов, авторитета, оппозиционно настроены и вместо работы занимаются только митингами. Округ свой забросят и ходят с корочками, решают свои вопросы. Ну зачем нам такие?

- Часто ли вам для решения проблем населения приходится использовать собственные ресурсы?

- Я думаю больше, чем в 50% случаев. Однако нужно понимать, что ресурсы разные бывают. Могу краску купить и рабочих нанять, чтобы лавочки покрасили, а могу позвонить главе районной администрации и попросить, чтобы при уборке какой-то территории трактор немного свернул и убрал кусочек территории в частном секторе. Работа депутата на краевом уровне не предполагает наличия высокого заработка. Только ответственность перед твоими избирателями. Нужно получать удовольствие от той отдачи, когда ты помог людям, и они тебе жмут руку, обнимают, приглашают на какие-то мероприятия, на школьные праздники, дарят тебе свои положительные эмоции.

- Вас часто критикуют? Какое у вас отношение к негативу в свой адрес?

- Я уже давно понял, что не нужно никому ничего доказывать и с кем-то спорить. Нужно молча делать свое дело. Результаты оцениваются по твоим делам, а не выигранным спорам. Если вечно спорить, то когда работать? Если сто человек видят твою работу, а один не увидел, то не нужно его переубеждать. Нужно следующей стоне людей помочь.

Когда я только начинал свою политическую карьеру, мне жители дома пожаловались, что нет лавочки и негде сидеть. Решил вопрос. Поставили им лавочки. Через какое-то время звонят чуть ли не с матами и говорят, что на лавочках теперь собираются алкоголики и нарушают покой жителей дома. В общем, потребовали лавочки убрать. Убрали, а сами думаем: что это было такое? Теперь, перед тем, как что-то сделать для людей, я прошу их составлять коллективное решение, чтобы была бумажка, на которую можно было бы опереться.

О планах на будущее

- Планируете ли выдвигать свою кандидатуру на следующих выборах в АКЗС?

- Да, собираюсь. Готов идти и желание есть. Я чувствую серьезную поддержку на своем округе. Мне приятно помогать людям, мне это не сложно. Я знаю, что могу им помочь и многим уже помог. Благодаря моим усилиям были построены детские сады, школы и ФАПы именно на моем округе. На очереди еще несколько школ, строительство которых нужно пролоббировать. Кстати, наши оппоненты любят говорить, что деньги федеральные, а ленточки мы перерезаем. Ну, так Алтайский край большой и ФАП этот могли построить где угодно, но построили именно у меня на округе. Депутат должен убедить чиновников, что данный объект необходим именно людям на твоей территории. Выделяют деньги на строительство дорог? Ты должен убедить властей, что дорогу заасфальтировать нужно именно здесь, на твоем округе. Об этом многие почему-то забывают. Да, федерация выделяет деньги, регион выделяет. Но их нужно же как-то распределить.

Пока я чувствую поддержку своих избирателей и их желание со мной работать, я буду баллотироваться. Помогать людям, это,наверное, мое главное хобби.