Министр здравоохранения Алтайского края в интервью "Толку" рассказал о рекордной смертности, провалах, очередности в моргах и врачах-антипрививочниках
Алтайский край несет рекордные потери среди людей: смертность 2021 года бьет рекорды 1990-х. И ситуация напрямую связана с ковидом. Глава минздрава региона Дмитрий Попов рассказал "Толку", как врачи спасают людей, кто виноват в провале прививочной кампании, ждут ли в крае омикрон и почему во всем "виноваты" медики.
"Иногда борьба за пациента длится месяцами"
– Про четвертую волну пандемии в регионе сами медики говорят, что они "захлебнулись" и не успевают спасать людей. Конвейер тяжелых пациентов и слишком много трупов. Попасть в реанимацию – удача. Насколько тяжелая ситуация в крае с ковидом?
– Сегодня ситуация менее напряженная, чем была еще четыре недели назад. Все это время мы снижаемся, но не так быстро, как росли. Снижение заметно по оперданным, где указано, что мы сокращаем коечный фонд. На сегодня у нас развернута 4 201 койка, было – 4 846 коек.
При этом в структуре коечного фонда мы сохраняем количество реанимационных мест. Как было 360 коек, так и осталось. Сегодня в ковидных госпиталях еще находится более 500 человек.
За жизни людей борются, врачи спасают пациентов, но, увы, люди погибают. Иногда борьба за жизни больных длится месяцами, – столько один пациент может находиться в реанимации.
Если говорить про четвертую волну в целом, то крайне напряженная ситуация была по Бийскому округу, в Барнауле и прилегающих территориях, следующая зона по напряженности – Рубцовский округ. С чем это связано, не могу сказать.
Самый лайт-вариант по ситуации с ковидом сложился в Камне-на-Оби, Славгороде и Заринске. Пока не понимаем, почему так. В четвертую волну эти зоны не были перегружены тяжелыми больными.
Министр здравоохранения Алтайского края рассказал, что всплеск смертности наблюдается в Каменском, Заринском и Рубцовском районах, но в лидерах другие территории
Количество тяжелых больных было и остается высоким в Бийске и Барнауле. В эту волну мы видим больше тяжелых среди пожилых женщин с повышенной массой тела.
Особенность этого штамма вируса в том, что он намного быстрее распространяется. Более тяжело протекает болезнь. С большим вовлечением детей. В этот раз мы видим семейный вариант госпитализации – члены семьи всех возрастов попадают в больницу, дома никого не остается.
– Медицинское сообщество края считает, что эта волна пандемии самая тяжелая. При этом коек развернуто меньше, чем год назад. Почему? Нет необходимости или чтобы не провалить плановую помощь?
– Я бы ответил так: мы научились вовремя и правильно реагировать, сопровождать больных на амбулаторном этапе. А те койки в медорганизациях, которые были развернуты в четвертую волну, сегодня не стоят пустыми, они работают на плановую и экстренную помощь.
Мы понимаем, что нельзя на два года оставить людей без плановой помощи. Поэтому поспешных, возможно, излишне эмоциональных решений, которые требовались год назад, в 2021 году мы не принимали, а распределили свои ресурсы более равномерно.
Притом что массовость заболевания выросла в разы, не могу сказать, что вырос удельный вес тяжелых больных. Да, количество тяжелых пациентов больше, чем в прошлом году, математически. Но удельный вес относительно всех заболевших примерно такой же.
Рост тяжелых больных мы видим среди госпитализированных. Осенью прошлого года он составлял примерно 16%. В этом – до 23%. Это те пациенты, которые требуют постоянного кислорода и ночью, и днем.
Некому хоронить родственника
– Сергей Приб на круглом столе ОПАК заявил про очереди в моргах. Действительно ли люди не могут похоронить близких неделями?
– Ситуация более управляемая, чем осенью 2020 года, но нагрузка крайне велика. Потому что количество умерших высокое. И по закону все умершие должны пройти через патологоанатомическое заключение.
Мы выделили отдельные морги, чтобы патологоанатомы в защитных костюмах выполняли всю необходимую работу. При этом привлекли весь персонал, они работают и в выходные, и в праздничные дни, чтобы люди могли проститься с умершими.
Дмитрий Попов возмутился, что антипрививочники не несут ответственности за свои слова против вакцинации от коронавируса
Сложность ситуации в том, что есть невостребованные тела в силу того, что болеют семьями. Люди находятся в ковидном госпитале и не могут похоронить близкого человека. И это еще одна беда. Захоронение на себя берет муниципалитет.
Да, сложности есть, и Сергей Приб прав. И это еще один призыв к обществу: давайте станем благоразумными. Если уж мы в это не верим, то чему вообще верить? Кого потом корить-то будешь? Медиков? Или себя?
Не понимаю людей, которые приезжают из отпуска и бегут к своим родителям. Оставляют с ними больных детей. Вы что, люди, делаете? Вы их-то поберегите! Ребенок может переболеть легко, но старики болеют иначе.
Как можно быть недоинформированным, когда вокруг война? Сейчас инфекционная война, и мы в это время живем. Как можно быть недоинформированным, когда вокруг тебя снаряды падают? И ложатся близко, а может, уже и попали. И ты до сих пор думаешь, что этого нет или тебя это не коснется? Это даже не средневековье. Где у людей инстинкт самосохранения?
И опять вопрос к врачам-антиваксерам: вы предлагаете людям поиграть в естественный отбор? А надо ли тогда быть медиком?
Если провести аналогию с военным временем, то врачи-антипрививочники – это солдаты, которые развернулись и начали стрелять в своих.
"Нас "раздербанили"
– Считаете ли вы, что власти провалили прививочную кампанию против ковида?
– Я бы так не говорил. Власть нераздельна от общества. Я бы сказал, что мы с вами как общество не готовы к этому вызову, не готовы противостоять пандемии. Нас "раздербанили" между собой и назначили виновных.
Люди говорят: "Мы не хотим прививаться, нас не убедили. Не рассказали всю правду. Мы болеем и болеем тяжело, а вы нас плохо лечите. При этом вакцинироваться мы не будем".
Выручка некоторых арендаторов в ТЦ края после введения QR-кодов упала до 600 рублей в день, но без ограничительных мер пандемию победить вряд ли получится, считают эксперты
Поэтому я считаю, что мы как общество провалили вакцинацию. И не смогли в короткие сроки добиться необходимого результата. И не обезопасили себя, своих близких. Не сохранили матерей, отцов, бабушек с дедушками.
Я не склонен назначать виновного. Можно обвинить любого в провале. Культура вакцинации потеряна с постсоветских времен. Мы считаем, что ребенка не надо прививать от кори. И таким образом добьемся того, что придет и эта, более злая инфекция. Там уже пощады не будет, которую еще можно ждать от ковида.
Мы те самые люди, которые не помним свою историю, и она нас ничему не учит.
"Врач гаубицей "стреляет" по иммунитету"
– Почему у нас голос профессионалов от здравоохранения слышен не так громко, как самопровозглашенных "экспертов", которые отговаривают от вакцинации, а также врачей-антипри?
– Согласен, есть и врачи – антиваксеры. Но это совсем малая часть, если смотреть в разрезе всего медицинского сообщества. Большинство врачей здравомыслящие.
Еще раз: есть отдельные индивиды, они всегда были. Когда ты надел белый халат, ты сразу взял на себя ответственность. Об этом надо помнить. И твое мнение влияет на другого человека.
А те самые антипрививочники в интернете, которые вещают на огромную аудиторию, не думают, что их человек услышит, поверит им, а завтра умрет. Кто будет отвечать за это? Врач. А все остальные будут пенять, почему врач не смог спасти больного. Будут говорить, что мы плохо лечим, что нет лекарств.
А у врача-то на сегодня нет специфической терапии. Он взял условно гаубицу в виде лекарства, которое давит весь иммунитет. Ковид только провоцирует реакцию иммунного, по сути дела, характера. И врач этой гаубицей "стреляет" по всему иммунитету. Попал в цель, не попал – не известно. Врач спасает тем, что есть у него в арсенале.
"Мы слишком долго терпимо относимся к этой ситуации", – выразилась об антипрививочных настроениях главный врач ковидного госпиталя
Вопрос к этим товарищам "экспертам": а они-то что предлагают? Врачи предлагают тот объем помощи, который есть, предлагают вакцинироваться. А эти что предлагают? Умереть? Поэтому мне не понятно, почему голос медиков не слышен в общей массе.
Мне кажется, что мы остались невеждами, теми, кто не пользуется благами, которые есть. И жертвы в результате этого великие.
– Антипрививочные настроения в обществе не вызывают чувство бессилия?
– Нет. Мне своих коллег жалко. Потому что последствия ложатся на плечи врачей. Уже два года они тянут эту ношу. Уровень эмоционального выгорания, физической усталости запредельный.
Если раньше можно было говорить, что за это они получают хорошие деньги, то сегодня это уже не держит. Когда человек морально и физически истощен, очень сложно сохранить себя в профессии.
Они видят только горе и ощущают свое профессиональное бессилие. Поэтому мне в большей степени обидно за коллег. Которые взяли на себя ответственность за общество, провалившее прививочную кампанию.
– Ваше мнение о вакцинации детей?
– Я хорошо отношусь к вакцинации детей. Я за то, чтобы сохранить здоровье собственного ребенка, понимая, какой вред может причинить ковид.
Мы еще раз наступим на эти же грабли. Когда все, кто хотел вакцинироваться, это сделали. А остались те самые мамы и папы антиваксеры, к кому мы пойдем спрашивать согласие на иммунизацию их детей. И потом вы опять сможете спросить, а не провалила ли власть прививочную кампанию.
"Мы дошли до омикрона"
– После январских праздников ждать пятую волну?
– На самом деле с большей вероятностью мы ждем грипп. В каком масштабе – не известно. Боимся, чтобы он не был пандемическим, когда заражается большое количество людей.
Мы пока не знаем, что будет с омикроном, но он придет – куда он денется? Мы же не изолированное сообщество. Он однозначно придет.
Неужели нам надо выучить весь греческий алфавит, все 24 буквы, чтобы сказать: "Не надо нам этого". Мы дошли до омикрона. Будем учить дальше? Мы же не знаем, что будет дальше.
Медики практически ничего не знают про омикрон. Насколько он будет злее, кого будет поражать? Мы все время находимся в стрессовом состоянии. Что прилетит – не известно. Но дальше опять будет оценка, что мы не справились.
"А где же грипп?"
– В прошлом году в регионе не было случаев гриппа, в этом году есть, и немало. Почему так складывается?
– В целом в России и мире отмечают, что в 2020 году не было эпидемии гриппа. Все были удивлены: а где же грипп? А когда он придет?
Я могу только рассуждать, почему так. Во-первых, помогли меры по разобщению, которыми мы боролись против ковида. Во-вторых, пришел вирус, который мы только изучаем. И он же тоже конкурирует с другими за возможность заразить. Наверное, конкурировал с гриппом. А грипп тоже быстро мутирует, и, возможно, сейчас, когда нет иммунитета против него, он находит ниши и начинает поражать людей. И поэтому у нас большие риски получить высокую заболеваемость гриппом.
"Привитые тоже, увы, умирают"
– Почему в ежедневной сводке не указывают, сколько привитых заразилось/умерло? Возможно, разница в цифрах подстегивала бы идти прививаться?
– Мы бы тоже хотели давать эту статистику ежедневно. Но оперативной информации у меня такой нет. Потому что есть федеральный регистр заболевших, куда вносят информацию все медорганизации в крае. У каждого есть туда доступ, и они каждый день, и в субботу, и в воскресенье, делятся данными. Это отдельная информационная система.
Есть другая информационная система – это регистр вакцинированных. И туда медорганизации также вносят информацию. И эти две системы между собой не "коннектят". И когда становится вопрос, сколько же привитых человек заболели, тогда садятся люди, берут эти базы и вручную начинают искать и сравнивать.
А дальше возникают вопросы: а на какой день после вакцинации человек заболел? Или он заразился между первой и второй дозой препарата? Или через три недели, после постановки второго компонента? А может, он заболел через полгода после вакцинации? И это все считается в ручном режиме.
Так что мы пока не можем ежедневно в сводках оперштаба предоставлять эту информацию. Скрывать-то нечего. Сегодня в десятки раз чаще болеют невакцинированные. Хотя привитые тоже болеют и, увы, умирают. Это действительно так.
"История, написанная жизнями"
– Можно ли считать статистику по смертности среди привитых на 100% достоверной, если известны случаи, когда люди покупали ковид-сертификаты?
– Врачам не до следствия, правда ли человек привит или купил сертификат. Вообще, очень странная история, я не понимаю людей, которые идут на этот обман. Если ты заразишься ковидом, ты что, вирусу будешь показывать сертификат? Когда ты находишься в реанимации и тебя переводят на ИВЛ, ты тоже вспомнишь, что купил сертификат о вакцинации?
Это история, написанная жизнями. Мне трудно сейчас говорить, сколько среди привитых людей, кто заболел ковидом и умер от него, купили сертификат. Но в голове держим, что да, иногда люди покупают сертификаты.
Насколько близка к реальности статистика учета заболеваемости и смертности среди привитых, я не могу оценить.
"Тем скептикам, кто не верит в ковид"
– В 2021 году в Алтайском крае будет рекордная смертность, которая превысит показатели провальных 1990-х. Почему такие ужасающие показатели? Сколько времени понадобится региону, чтобы исправить ситуацию?
– Это действительно трагедия и печальная страница любого региона в России. В этом году смертность "перевалит" за 40 тыс. человек. Это огромные цифры. За 11 месяцев года мы уже имеем 39 тыс. И понятно, что декабрь нам не даст снижения. Так что, наверное, 42-43 тыс. умерших мы будем иметь. Это печальная история.
Но о чем не говорит общая смертность даже в пределах этого года? Тем скептикам, кто не верит в ковид, могу привести данные.
Давайте возьмем период с января по май 2021-го и соотнесем их с этим же периодом прошлого года. Вспоминаем, что только в начале марте 2020-го у нас был первый случай заражения ковидом. И с января по март 2020 года у нас не было смертности, обусловленной ковидом. И в итоге мы видим, что на начало года разрыв в смертности был +35% этого года к прошлому.
К маю, когда мы имели минимальное количество коек, у нас было практически незначительное отклонение по смертности, если смотреть данные за май 2020 года и за май 2021-го. О чем идет речь? Уйдет ковид, и мы достаточно быстро вернемся к доковидным показателям по смертности.
Конечно, будут проблемы с постковидными историями. Да, мы будем сталкиваться с недовыявленными онкопатологиями. Да, столкнемся с недолеченными заболеваниями сердечно-сосудистой системы. Но это вещи, которые не носят пандемического характера, и постепенно мы с ними тоже справимся.
Говоря о прогнозе снижения смертности, я скажу так: не будет ковида – не будет таких высоких цифр. Да, не сразу. Потому что даже когда заболеваемость снижается, хвост смертности все равно большой.
"Нам тяжело, системе тяжело"
– Вам периодически "прилетают" обвинения в разваленной системе здравоохранения. Не обидно выслушивать претензии о закрытии сельских больниц?
– При мне не закрылось ни одной больницы, ни одного ФАПа, поэтому мне не обидно. Я вины не чувствую. Я живу тем, что мы, наоборот, открываем и ремонтируем больницы. Это и есть те эмоциональные стимулы, чтобы приходить на работу.
Мы можем уйти в рассуждение о сложности финансовой ситуации. Мы не закрыли ни одного медучреждения. Финансово-экономическая история следующая: мы сохранили весь объем коечного фонда, а финансирование идет по нормативам. Они складываются исходя из требований на душу населения. И дальше вопрос: эти объемы с этой инфраструктурой как сочетаются? А сочетаются они не очень хорошо.
"Нельзя же все разрушить до основания", — председатель комитета по социальной защите АКЗС высказалась о закрытых инфекционных отделениях в ЦРБ
Нам тяжело, системе тяжело, но мы не закрываем больницы. Мы их ремонтируем, чтобы людям на селе оказывали медпомощь. Мы несем неподъемную ношу в виде всего объема коечного фонда. Сюда же наслаивается дефицит кадров. И это притом что районы у нас малочисленные. А людям надо предоставить всю помощь. Это особенность Алтайского края. Такого больше нигде нет.
У нас самое низкое финансирование и самая большая инфраструктура. Поэтому надо искать иные подходы в принципах организации медпомощи, надо иначе учить медиков и так далее.
У меня была возможность адаптироваться на должности замминистра – да, в другом регионе, но я понимал, какая эта работа. Сразу скажу, что никого не учат ни на министров, ни на начальников. Это можно познать только в работе. В моем случае важно видеть цель и идти к ней. А когда идешь, надо оглядываться назад, чтобы видеть: все ли в шаг попали и идут в этом направлении.
– Какая у вас цель?
– Скажу сразу, ковид ее растоптал. Но моя цель как министра здравоохранения региона была такая: за три года снизить общую смертность в регионе до среднероссийских показателей. У нас она намного выше. Итого цель: сохранить жизни людей.
Цель осталась. В 2020-м мы шли просто замечательно. Мы до сентября в части сохраненных жизней шли лучше, чем в предыдущие годы. И с июля 2020 года мы имели более 1 тыс. сохраненных жизней, по сравнению с 2019-м.
Сейчас задача разобраться с ковидом, вернуться к показателям середины 2020 года.
Ящик Пандоры и трудовая миграция
– Вопрос упирается в деньги. Сделайте зарплату врачей, как в Москве, и проблема во многом решится.
– Я не совсем согласен с этим. Мы же видим, что происходит у коллег. Например, в Кемерове, Мурманской области, где предлагают большие деньги. Ситуация такая же. Да, нужны деньги, но нужны и стимулы остаться в профессии.
Главный врач краевой больницы скорой помощи Андрей Макин рассказал, почему из больницы уволились врачи и как его встретил коллектив "первой горки"
Москва, Питер и Сахалин имеют лучшие показатели по укомплектованности, и действительно во многом дело в зарплате. Но другие недотационные регионы России – например, Тюмень, Красноярский край, Татарстан – тоже не имеют нормальной укомплектованности. Значит, кроме денег надо людям еще что-то другое предоставить.
– Не считаете, что ковидные доплаты врачам откроют ящик Пандоры? В будущем, когда пандемия уйдет и люди вернутся к доковидному доходу, они начнут искать работу с более высоким доходом в других регионах?
– Да, может начаться трудовая миграция. Но не будем забывать, что достаток в другом регионе связан с ценообразованием, с необходимостью снимать жилье и так далее. Сегодня мы видим трудовую миграцию в Москву и Санкт-Петербург, уезжают в Новосибирск и Ямало-Ненецкий округ.
– Минздрав Алтайского края отказался учитывать стаж приезжих медиков при начислении выплат. Чем обосновано такое решение, особенно в свете того, что в регионе тотальный дефицит кадров?
– Это тоже формат жесткого удержания врачей. И мы не единственный регион, где действует такое же законодательство.
Правильно ли это? Я бы со своей стороны инициировал отмену этого. Посмотрим, можем ли мы на уровне законодательства пойти вопреки и сохранить квалификацию. Я думаю, что правильно сохранить стаж независимо от того, приехал ты или уехал. Это мое мнение как врача. Мы же ценим опыт и знание врача, а не то, из какого региона он приехал.
Но как чиновник я должен отработать этот вопрос в части законодательной инициативы.
"Это не наше решение"
– В 2021 году был громкий скандал с сокращением медиков в онкодиспансере. Останется ли в медучреждении хирург и завотделением торакальной хирургии Александр Агеев?
– Я в курсе ситуации. Мне в постоянном режиме поступает информация из онкодиспансера. Не только по этому сотруднику, а в целом по всем работникам. Александр Агеев все еще работает в данном медучреждении, сегодня он в стадии обдумывания – принимать ли предложение от онкодиспансера. Все предложения, какие могли, ему поступили. Понятно, что человеку предлагают быть врачом.
Скандал с врачами, когда опытным специалистам предложили поменять занимаемую должность и "примерить" немедицинские профессии, происходит в регионе не впервые
Согласно Трудовому кодексу, врачу должны предложить все вакантные должности, какие есть. И манипулировать тем, что врачу предложили поработать дворником… Извините, все в рамках трудового законодательства.
Остаться в должности руководителя и поднять новое направление в регионе тоже есть. Сейчас решение за человеком.
– Как оцениваете тот факт, что на фоне скандала Агеев обратился к коммунистам и теперь они будут манипулировать ситуацией. Насколько это важная политическая проблема?
– Мы должны оставаться врачами. Это не наше решение, кого в какой должности оставить. Есть федеральное решение, которое надо выполнить. Если его не выполнить, мы потеряем финансирование, и плохо будет всем сотрудникам.
Дальше мы начинаем наступать на эти грабли. Есть сегодня только один человек, который долго обдумывает предложение. То, что темой занялись коммунисты или какая-то другая партия, – это не важно. Данное решение принял главный врач диспансера, который потом представил мне, а я губернатору, почему он принял такое решение. Все.
– Повторилась ситуация 2020 года, когда край засветился на федеральном уровне в скандале с сокращением детских врачей-травматологов. Как вы просчитываете риски при таких важных оптимизационных решениях? Почему ничему не научил опыт прошлого года?
– Давайте про результат решений. В результате оказалось, что все сделали правильно.
– Но все вспомнят, что врачу предложили стать дворником.
– Сложно просчитать риски. В первую очередь мы действуем в пользу пациентов, это гораздо важнее интересов отдельной личности. Сегодня из всего персонала отделения торакальной хирургии остался только один человек, который сейчас думает, оставаться ли ему в онкодиспансере. Остальные специалисты уже приняли решение и работают или начинают работу с 1 января.
Судите сами, есть два профильных отделения торакальной хирургии, в одном из них только треть пациентов оперируют, а всем остальным проводят химиотерапию, во втором свободными остаются 10% коек ежемесячно. Давайте будем честными до конца: два отделения торакальной хирургии – это много!
Не набирается пациентов ни на одно отделение, ни на другое. И это замечание нам было сделано минздравом РФ. Поэтому онкодиспансером было принято решение сделать одно увеличенное отделение и открыть дополнительно химиотерапевтическое. Больные будут получать помощь так же, как и получали.
Просчитать риски сложно, но необходимо. Здесь важно умение главного врача находить правильные слова при общении с подчиненными.
Зарплаты в ковидном госпитале
– Спорная ситуация вокруг зарплат врачей главного ковидного госпиталя (барнаульской больницы №5, РТП). Действительно ли врачам урезали зарплату, что известно министерству об этой ситуации и как она решается?
– В Алтайском крае за 2021 году уровень зарплат по всем уровням медработников вырос. По врачам на 9%, по среднему медперсоналу на 8% и порядка 4% по санитарам. Это факт. Плюс отдельные деньги (ковидные выплаты) идут через фонд социального страхования. Они сохранены в полном объеме в зависимости от той нагрузки, которая есть у медика согласно его трудовому договору.
Конечно, хочется большего и чтобы зарплата была выше. И даже не спорю, что уровень оплаты труда, совокупный доход с учетом всех ставок, подработок и стимулирующих выплат, у нас ниже, чем по СФО. Но это больше вопрос экономики региона.
Система здравоохранения трещала по швам: мы узнали, что на помощь "скорой" можно рассчитывать не всегда , а попадание в стационар в некоторых случаях - большая удача
В случае с РТП, мне кажется, это взаимодействие работника и работодателя. И надо смотреть: у тебя изменились трудовые отношения? Ты стал меньше работать? Раньше ты работал на ставку, а теперь на полторы ставки, а зарплата осталась такой же или уменьшилась? Тогда действительно возникает вопрос – почему так?
А если ты работал на полторы ставки, а теперь на одну и задаешь вопрос, почему у меня снизилась зарплата, то ответ очевиден: есть прямая связь.
В данном случае, разбираясь в отдельных ситуациях, у работодателя есть обоснования. И законность принятых решений мы проверяем. И пока случаев незаконных решений мы не нашли. Ни мы, ни прокуратура, ни трудинспекция.
Плохо, что мы выходим в публичное пространство, решая медицинские вопросы. И плохо, что медработники туда идут. Потом же никто не вспомнит, что на самом деле все было не так.
– Алтайский край мелькает в федеральной повестке из-за сложной ситуации с ковидом (нехватка кислорода, высокое число зараженных). Москва держит на контроле наш регион. Есть ли недовольство со стороны центра в вашу сторону?
– Федеральные структуры помогают региону. Например, если говорить про кислород, то мы не единственный регион в России, где нет собственного производства. Мы всегда в этом вопросе зависели от наших соседей. Но когда у них тоже высокая заболеваемость, даже предельных мощностей промышленности может не хватать.
Минпромторг России провел ревизию по производству кислорода по всей стране. Исходя из ежесуточных данных о нашей потребности в кислороде, они выстраивают логистику его поступления в Алтайский край. Сегодня из одного региона, завтра из Новосибирска, послезавтра из Кузбасса.
Что касается лекарств. Никогда не было такого, чтобы в подобных объемах потреблялись препараты, которые влияют на иммунную систему. Они дорогостоящие, специфичные, требуется время на их производство. И опять минпромторг, исходя из нашей потребности в лекарстве, определяет графики поставок. Федеральные власти нам однозначно помогают.
"Зуб дать не могу"
– Перед вами стоит еще одна задача, которую поставил глава региона: совершить прорыв, решив проблему с медицинскими кадрами. Можно ли сделать это без громадных финансовых влияний со стороны федерального центра. Что будете делать?
– Задачу поставили правильно. Те решения, которые мы даже в этом году предприняли, позволяют только балансировать. И то есть убыль.
Кто и как подбирает главврачей в алтайские больницы и как должна измениться работа кадровиков в медучреждениях, чтобы закрыть "дыры" в штатном расписании
Зуб дать за то, что решу эту задачку, я сейчас, наверное, не смогу. Но предложить решения, сконцентрированные на определенных направлениях в кадровой политике, я бы хотел. Более того, мы уже с коллегами провели штурм и разработали план дополнительных мероприятий, которые есть.
Разбили его на две части:
- стимулирование притока,
- снижение оттока из отрасли.
Да, план финансово емкий. И если мы хотим решить амбициозную задачу, то деньги нужны. Без этого ничего не получится. Деньги серьезные. Но если губернатор такую цель поставил, то я должен прийти и предложить это решение. И дальше обсудить, идем ли мы по этому пути, правы ли мы.
Задачка еще та. Смогу ли я за нее отчитаться? Любые кадровые программы носят длительный характер. Минимум на три года. Это тот самый базис, мы должны провести работу и посмотреть, а эти решения вообще работают?
С этого года мы впервые начали целевое обучение фельдшеров. В крае 147 ФАПов, где нужны фельдшера. Предложили в этому году 50 человек забрать в целевики, предложить им стимулирующие выплаты в 50 тыс. рублей в год и еще определенные бонусы в части приобретения дополнительных специальностей. В этом году договор подписали 23 человека. Их срок обучения – 3,5 года, если федеральная программа изменится, то три года. И за три года мы эту тему хоть как-то бы сдвинули с места.
Да, есть и отток, но он не такой большой. Отдельные, локальные предложения позволят из задачки с многими неизвестными хотя бы что-то сделать известным.
Министр здравоохранения Алтайского края рассказал "Толку", что позволяет ему иногда засыпать по ночам и какой из всех вопросов для него самый сложный
