Владимир Попов о будущем алтайской переработки и борьбе с COVID-19
Почему в магазинах растут цены, как зарабатывают алтайские крестьяне, что ждет перерабатывающую отрасль и какие уроки можно извлечь из пандемии в интервью с алтайским депутатом Владимиром Поповым
В конце этого аграрного сезона «Политсибру» решил поговорить об его итогах и перспективах алтайской переработки с основателем одного из крупнейших предприятий по производству подсолнечного масла «Диво Алтая» Владимиром Поповым. Но наш разговор из экономической плоскости перешел на политические моменты и затронул актуальную на сегодня тему – борьбы с пандемией, которую депутат АКЗС от фракции КПРФ не мог обойти стороной.
О ценах
- Владимир Александрович, сбор урожая в этом году практически завершен. Ваше предприятие производит подсолнечное масло, вы работает с сельхозпроизводителями, знаете, как обстоят дела. Чем этот год отличается от прошлого для вас?
- Для переработчиков сегодня сложилась сложная ситуация, которая требует серьезных решений не только на уровне предприятий, но и на краевом или даже на федеральном уровне.
У нас основная доля бизнеса - это сельское хозяйство. Оно производит львиную долю сырьевой базы, на которой работает вся перерабатывающая промышленность. Производителям сырья дали возможность работать, получать хороший урожай, но цена на сырье стала огромная. Из-за этого цена растет и на готовую продукцию. И если полгода назад литровую бутылку масла можно было купить в магазине за 50 рублей, то сегодня за 100 уже не купишь.
Сегодня торговые сети не могут делать хорошую наценку, потому что покупательская способность населения очень низкая. И им тоже надо смотреть, чтобы товар продавался и приносил хорошую выручку. Получается, что все зависят от высоких цен на сырье.
Основная проблема сегодня сложилась вот где: между торговыми сетями и сельхозтоваропроизводителем есть звено переработки. Производитель поднял цены, поднял существенно.
И с одной стороны меня это радует, потому что крестьяне начинают зарабатывать, так как сегодня не самый лучший посевной комплекс стоит 35 млн рублей, КамАЗ – 5 млн, хороший комбайн – 15 млн. Все дорого. И высокая стоимость продукции - это как раз возможность крестьянину перевооружиться. Но он понимает, что, допустим, если возьмет кредит, то этот кредит никто ему не простит. А завтра что-то случится с ценой, и рентабельности не будет, и как он будет рассчитываться? Поэтому он вынужден сегодня продавать как можно дороже, он в этом заинтересован.
Но с другой стороны, сегодня мы покупаем подсолнечник по 33 рубля за килограмм, а чтобы произвести литр масла, надо 2,5 кг подсолнечника, поэтому мы масло продаем по 90 рублей. А полтора месяца назад мы продавали масло по 65 рублей, потому что цены на сырье были значительно ниже. И это сказывается на покупательской способности населения.
О будущем
- Вы сказали о том, что нужны серьезные решения в сфере переработки. Какие?
- Нам необходимо как можно быстрее развивать глубокую переработку. Люди должны приходить на предприятия с такими знаниями, которые позволят разложить масло на молекулы и из него получить тысячу продуктов с низкой себестоимостью. А предприятия должны обладать такими технологиями.
Нужно на государственном уровне заниматься этой серьезной темой – если так пойдет дальше, то сама переработка не успеет перестроиться. Но нельзя загонять в угол и сельхозтоваропроизводителей, чтобы они работали за три рубля. Нужно сегодня обратить внимание на количество предприятий в нашей отрасли, которые могут понизить себестоимость, а это можно сделать только за счет глубокой переработки.
Год назад, когда цену на подсолнечник только начали поднимать, мы задумались: как мы можем оптимизировать производство? Первым шагом для понижения себестоимости, стало то, что мы альтернативно стали сжигать шелуху в котельной, получая при этом 500 квт/ч электричества на производстве.
Поставили дополнительную очистку, чтобы повысить протеин в жмыхе. Таких мероприятий мы сделали около 10-ти, и вложили в производство около 350 млн, чтобы получить эту оптимизацию.
Но не все производители масла на Алтае так могут сделать, и не все выживут, не у всех хватит оборотных средств. Они не смогут остаться конкурентоспособными на этом рынке. И несколько тысяч человек рискуют остаться без работы.
Должны быть финансовые инструменты. Государство должно дать возможность взять не 100 млн кредитного ресурса, на который ты ничего не сделаешь, а больший объем финансов под низкий процент.
Тогда переработчики смогут построить предприятия, на которых будут производить высокомаржинальную продукцию. И тогда они смогут покупать у сельхозтоваропроизводителей сырье по высокой стоимости.
Для этого необходимо выпускать протеины, жирные кислоты, а не только жмых и масло. Это все можно сделать, но должно быть желание и помощь. Сейчас товаропроизводителю легко продать свой урожай в тот же Казахстан по высокой цене, а казахстанцам легче перепродать продукцию в Китай, там купят и по высокой цене. А завтра? Если что-то произойдет с этим каналом сбыта, а тут закроются разорившиеся переработчики, как и кому крестьяне будут продавать свой урожай дорого? Мы не должны жить только сегодняшним днем. Это государственная задача. Поэтому я и считаю, что для этого нужно перевооружение отрасли, которой необходимо помочь.
О руководителях
- Это, действительно, должен быть уровень государства? Может ли чем-то здесь помочь районное начальство?
- К сожалению, это не в компетенции сегодняшних руководителей. Сейчас глава района – это статист. С образованием, например, физрука. Сидит и пишет, что инвестиций пришло столько-то, сахарной свеклы вырастили столько-то, масла произвели столько-то. А кто произвел масло?
На бумаге-то все неплохо, но эти люди не участвуют в жизни района. Им главное остаться на своем рабочем месте, создать свой депутатский корпус который проголосует за то, что ему скажут.
Раньше люди, которые возглавляли предприятия, собирались в определенные коллективы. И этот коллектив всегда жил внутренней гордостью за свой муниципальный район. И старались в районе сделать как можно лучше. Не было таких статистов, как сейчас.
В Советское время было так: тебя вызывают в райком и говорят, что ты будешь отвечать вот за эту сферу. И это работало. Нельзя было подвести партию. А сегодня принимают тех, которых вовремя туда занесло, кто туда сильно рвался. И вот он пришел, сидит в своем кабинете, а что делать не знает. И надо создавать видимость. Пришел статист, а не производственник.
О работе главой района
- Вы и сами были главой района, вам тоже приходилось быть статистом?
- Про свою работу главой Павловской администрации я рассказывать не буду, там селяне расскажут. Я всего-то проработал два года с 2008 по 2010 год. Но Павловск преобразился моментально. Во-первых, улицу Калинина отремонтировали практически полностью. Сделали реконструкцию домов, отремонтировали школы. Привели в хорошее состояние стадион, сделали великолепный пляж, правда, он сейчас не в лучшем уже состоянии. Начали делать реконструкцию по пионерскому лагерю, детским садам было много оказано помощи.
Это было совсем другое время. Больших федеральных проектов еще не было. Федеральных денег не хватало, мы естественно часть своих вкладывали как обычно. Часть предприниматели помогали, кто мог помочь.
О благотворительности я не люблю говорить. Зачем об этом кричать? Зачем строить водонапорную башню и считать, что это фактически стройка Байконура. Если ты жил в этом селе, то будь добр, помогай. Я и стадион построил абсолютно новый. Не одну хоккейную коробку построил. Этим мы постоянно занимаемся. И храм не один поставил. Например, в Павловске, еще в одном селе построили небольшую церковь, в другом я поднял купол на храме. В Комсомольском построил храм в память о своей маме. Еще епископ Антоний был жив, мы с ним выбрали место и построили храм. Там был ужасно заросший парк, мы его вычистили, сделали хороший пляж. Но я это делал не ради пиара, это же мое родное село, мой родной район, я должен помогать, если могу.
И тем, кто ожидал, что мы после смены власти в регионе станем резко жить лучше, надо понимать, что за два года ситуация не может измениться. Не будет такого, что у нас быстренько заменят рельсы, поставят европейские трамваи и все, поехали. А в больницах будут индивидуальные палаты, именные, заранее нас ждать, на всякий случай.
Например, Иванов Иван Иванович заболел, а в госпитале его уже ждет личная палата. Но пока такого нет. Но будет когда-нибудь.
О коронавирусе
- Госпитали сейчас очень актуальная тема. Как у вас на предприятии справляются с коронавирусом?
- У нас работают 150 человек, больных с официально подтвержденным ковидом не было. Мы очень мобильное предприятие, и нам не пришлось сильно перестраиваться. Мы начали выполнять все требования. Поставили кабину дезинфекции для работников. Поработали, чтобы все носили маски, приняли и другие меры безопасности.
И из ситуации с пандемией тоже нельзя делать политическое шоу и зарабатывать себе «очки». Зачем раздувать скандалы вокруг этого? Для чего? Сейчас важно решить проблему, а не кричать о ней. Раз ты такой великий, то иди, работай волонтером, надень маску и помогай всем, чем можешь. А просто кричать и ругать власть… Да ее можно ругать без конца, вот только нет возможности моментально исправить ситуацию.
Можно и на медиков спустить всех собак и говорить, что они ничего не делают и набрать себе какой-то политический вес. Но зачем? Все понимают, что создать провокационную ситуацию, пытаться манипулировать обществом – это глупая затея. Лучше объяснить людям, что надо объединиться и всем вместе побороть пандемию.
Об уроках
- Но все равное люди недовольны тем, как сегодня решаются многие проблемы с пандемией. Мы какой-то урок извлечем из всего, что происходит сегодня?
- Пандемия коронавируса – это урок, который мы все должны усвоить. В будущем нам придется пересмотреть некоторые моменты по организации медицинской помощи. Раньше инфекционные отделения были во всех районных больницах. Потом началась оптимизация. Этот урок нам скажет, что надо иметь законсервированные помещения, оборудование. Думаю, что мы к этому придем.
Надо медицину возвращать на уровень хотя бы советского времени. Мы многое оптимизировали, предыдущее поколение политиков делало на оптимизацию ставку. Все же хотели показать, что они начали зарабатывать на бюджете и бюджет начал резко поправляться. Но оптимизация должна была быть правильная, а у нас получилось как всегда.
Уроки должны извлекать и простые граждане. Люди, которые понимают опасность, соблюдают все рекомендации. Мы на своем заводе регулярно проводим дезинфекцию.
Необходимо призывать друг друга беречь окружающих. Заботиться друг о друге. Штрафы – не выход из положения. Здесь все намного проще, но в тоже время и сложнее. Надо попытаться донести до людей, что ты должен думать о ближнем и беречь себя.
Готова ли сегодня медицина к ковиду, готовы ли власти? Ситуация с пандемией застала в врасплох весь мир. Да, есть проблемы с нагрузкой на всю систему здравоохранения, есть очереди в поликлинику, есть проблемы с дефицитом лекарств, нехваткой мест в госпиталях. И это не только у нас в крае, не только в России. Так во всем мире. Никто не был готов. Разве что китайцы, которые сохранили наш, советский подход к здравоохранению.
Но сегодня, если мы будем больше ругать власть, ругать медиков, это ничего не изменит. Надо понять, что есть проблема и ее надо решать. И решать ее без помощи общества невозможно. Если люди будут дисциплинировано выполнять требования, о которых нам говорят врачи, специалисты Роспотребнадзора, и другие, тогда мы быстрее справимся с пандемией.
- А вы сами кому-то помогаете в борьбе с пандемией?
- Когда наша помощь кому-то нужна, мы идем и помогаем. Оказываем, в том числе, и материальную помощь. Может, не такую уж и огромную, но нужную.
Например, алтайская федерация профессионального бокса обратилась за помощью к членам попечительского совета, в который я вхожу. И мы оказали помощь. На эти средства оплатили медикам бесплатное питание, приобрели необходимые лекарства. Мы стараемся оказывать посильную помощь. И ты чувствуешь, что участвуешь в общем деле против пандемии, ты не стоишь в стороне. Это важно.
Каждый человек должен принять участие в этом, не обязательно деньгами. Например, своей дисциплинированностью. Это тоже немало.
