Из чего его делают и когда можно будет использовать
Каждый двухсотый житель Земли болен псориазом. Борщевик Сосновского – опасное растение, вызывающее ожоги, заполняет поля и леса Средней России. Какая тут связь? Научная. О том, как направить этих врагов человечества друг против друга, «Политсибру» в совместном проекте с Российским обществом «Знание» рассказал научный сотрудник лаборатории промышленной фармации и сверхкритических флюидных технологий АГУ Виталий Царев. Беседовали Мария Лаврищева и Сергей Мансков.
А еще он оценил эффективность прививок от коронавируса и рассказал о проблемах современных студентов, выученных на ЕГЭ.
Ремиссия достигается
Ученый ответила на ряд важных вопросов
– В конце лета СМИ рассказали об изобретении лекарства от псориаза. Где можно его купить?
– Начнем с того, лекарства еще нет. Мы несколько лет работаем над этим препаратом. Псориаз – заболевание неизлечимое. То, что наше лекарство даст 100% эффект, утверждать сейчас нельзя.
– Из чего вы его будете делать?
– Листья и плоды борщевика Сосновского (Heracleum Sosnowskyi Manden) богаты эфирными маслами, содержащими фурокумарины, некоторые виды которых помогают купировать кожные заболевания. Нужно только подобрать наиболее эффективный метод их выделения из борщевика.
Эта молекула будет лечить и от других кожных заболевания, в том числе, от болезни витилиго, когда пигментация кожи пациента больше напоминает пятнистую шкуру леопарда.
Но в любом случае позиция нашей лаборатории такова: организм – сложная система, в которой нельзя в одно место ткнуть, чтобы человек, страдающий аутоиммунным заболеванием, выздоровел окончательно. Здесь должно работать комплексное лечение.
– На фармрынке много конкурентов.
– В этом направлении давно идет работа. Коллеги из Франции уже дошли до клинических испытаний, но у них другая основа – семена амми большой (Ammi majus L.).
– Университетская лаборатория ведь не может проводить доклинические и клинические испытания? Как будете действовать дальше?
– Мы сотрудничали с московским Псориаз-центром, где существует своя система помощи при помощи БАДов. Институт общей и неорганической химии РАН имени Курнакова для них разделял экстракты на два действующих вещества, чтобы наносить на кожу и принимать во внутрь. В итоге происходит «спайка» ДНК внутри поврежденных клеток. Но механизм действия препарата пока тоже до конца не изучен.
Наша задача – получить экстракт, то есть действующее вещество, биологически активную субстанцию из этого самого ядовитого борщевика. Потом нужно подключить медицинские университеты, где сначала проведут испытания ин витро с культурой клеток в пробирках, потом на животных и в конце уже на людях.
Однако даже БАДы дают положительный лечебный эффект – достигается состояние ремиссии. Так как заболевание неизлечимо до конца, то и ремиссиям – это уже хороший результат. Клинические испытания нужны, чтобы понять, кого можно этим препаратом лечить, какие побочные действия будут.
Интервью с Аркадием Контевым
– Клинические испытания обычно занимают несколько лет.
– Вопросов очень много, потому что ожоги от борщевика бывают со смертельным исходом. Если в солнечную погоду залезть в его заросли, то можно там и остаться. Поэтому лекарство может воздействовать так, что убьет больные клетки вместе со здоровыми.
Еще на борщевик может быть аллергия, которая через пять лет выливается в аллергию на сок абсолютно любого растения. И человек будет вынужден резать простой салат в двух перчатках, потому что, если сок попадет на кожу, это вызовет те же самые ожоги.
Анонсирование лекарства в СМИ сделали слишком рано. Ничего подобного тут пока нет. Это только громкие заголовки, которые станут реальностью лет через пять.
– Но у вас же есть программа действия?
– Наша задача получить два вида экстракта лечебного вещества. Работаем с методами динамического водного экстрагирования. На это уйдет порядка двух лет. Сейчас уже отработана система экстрагирования, то есть получение общего экстракта вещества. Сначала нужно выделить смесь фурокумаринов, а потом их разделить, потому что они по-разному воздействуют на организм и между ними есть принципиальная разница. Нужно доказать, что они поделены с частотой не менее 98,5%, что это действительно они, что в результате извлечения с ними ничего не произошло.
Когда на руках будут вот эти два индивидуально чистых вещества, мы обратимся в медицинский университет, где начнут испытывать лекарство.
И начинается совместная работа: в ходе испытаний может выясниться, что нужно с чем-то смешать вещество. Изначально московский Псориаз-центр и обратился к нам, чтобы понять, какой должна быть дозировка вещества, как правильно его применять, в какой момент лекарство перейдет в яд.
– Людям, которые болеют и хотят испытать разработку, придется подождать?
– Тех, кто увидел новость о лекарстве, и хотели бы испытать его на себе, придется разочаровать. В московском Псориаз-центре применяют лечение, у которого есть результаты. И это пока все.
Прививка или резерв здоровья
Сама Ирина Переладова повторно поставила первую прививку из двух
– Сегодняшние прививки от коронавируса эффективны?
– Эффективность прививки зависит от многих факторов. В частности, от резерва здоровья. Если у человека сильный иммунитет, он ведет здоровый образ жизни, нормально питается, то вероятность заболеть снижается. Если у человека низкий резерв здоровья, то легко заболеть можно и с прививкой.
– Есть также мнение, что клинических испытаний было проведено недостаточно, чтобы выпустить вакцину. Так ли это?
– Объясню на своем примере. Поставил прививку, как только она «приехала» в Барнаул. На куче форумов присутствовал, в красных зонах с командой работали, и я чувствую себя спокойным и защищенным.
Еще один пример из жизни: пока знакомые определялись, ставить прививку или нет, спрашивали у меня, как я перенес первую дозу, как вторую, заболели. Лечились препаратами, которые имеют тяжелые побочные эффекты и навредили своей печени. Поэтому отложенные последствия после коронавируса были серьезные.
Насчет клинических испытаний могу сказать, что у нас общий уровень знаний очень сильно понизился за последнее время. Нам бы вспомнить российского микробиолога Владимира Ароновича Хавкина, который создал прививку от чумы и остановил пятую эпидемию. И прививка от чумы была сделана всего за три месяца. Также была разработана прививка от холеры, полиомиелита. Можно жить и без прививки, но тогда за собой надо следить, то есть поддерживать резерв здоровья.
– Как действует прививка от коронавируса?
– Она помогает на ранних стадиях распознать болезнь. Это причина, по которой нужны антитела. Когда вируса «мало», но организм его уже распознал, как что-то чужеродное, то и уничтожить проще. Когда вирус «расплодился», то болезнь прогрессирует. Новые болезни организму сложно убивать.
Университетская наука
– Студенты в ваших разработках принимают участие?
– Министерство образования и науки видит университеты как кузницу стартапов. Делаем что-то новое, уникальный продукт и рождаем идеи.
Но как можно создать что-то новое, если в голове только варианты ответов ЕГЭ? Школьника загоняют в рамки, и новое он создать не может. Приходится объяснять, что наука многообразнее.
К моему удивлению, сегодня студенты не спорят, не доказывают свою позицию. С технологией производства сухого меда мы пришли к студентам, сейчас работаем над ней совместно. Мед уже запущен в производство. Мы занимаемся разработкой реальных технологий, продуктов, и «шоры» нам вообще не нужны.
А также почему современному человеку никак не понять многих аспектов того времени
– И как далеко продвинулся сухой мед?
– В него решили включить полезные добавки и сухие ягоды, снизив его калорийность и сладость. При этом мед не будет очень дорогим. Технология на это направлена.
– Что вас беспокоит как ученого?
– Отрыв науки от реальной жизни. Есть наука фундаментальная, а есть прикладная. Фундаментальная – то, что разработается сейчас, а будет востребовано только через лет 50-70. Например, открытия в квантовой механике, наноструктуры. Это, конечно, обязательное направление, но для других людей.
А вот прикладную науку можно продавать, и это совсем другое направление. В ней важно разрабатывать технологии. Сейчас, например, до нас только «докатились» фермы – теплички на окне. В Европе этот тренд уже прошел, теперь такие теплицы формируют вокруг дома. Внутри создается свой микроклимат: можно устроить себе тропики и субтропики.
Другой пример – тепличные комплексы в старых советских заводах. На заводе в Якутии внутри этого темного помещения ставят теплицу и выращивают овощи круглый год. Но это технология – какие гибриды вывести, чтобы они там плодоносили, какой материал для теплицы подобрать. Это важное взаимодействие науки и бизнеса. Например, я, как ученый, теоретически могу вырастить тонну грибов в подвале, а предприниматель знает, как их продать.
– Какие реальные примеры такого успешного взаимодействия есть у нас в крае?
– Недавно придумали, как выращивать дома в пакетах популярные грибы шиитаке. Осталось понять, насколько это применимо и реально можно продать.
