Экономические перспективы пока еще довольно туманны. А вот на демографию края «казахская зима» может существенно повлиять
Начало 2022 года оказалось не таким уж праздничными для жителей единственного иностранного государства, с которым граничит Алтайский край – Республики Казахстан. Там начались акции протеста, которые стремительно переросли в беспорядки со стрельбой на улицах городов и захватами административных учреждений. Все это вылилось в заметные перестановки в стране: ушло в отставку правительство, назначили нового премьера, а экс-президент Нурсултан Назарбаев покинул пост главы Совета Безопасности. Но как столь масштабные изменения отразятся на Алтайском крае, который исторически и экономически тесно связан с Казахстаном? Корреспондент «Политсибру» пообщался с экспертами, чтобы выяснить, что готовят региону события в соседнем государстве.
С начала января в Локтевский район пришло 700 тонн казахстанского твердого топлива
«Казахская зима»
Нужно отметить, что события «казахской зимы» (как беспорядки по аналогии с «арабской весной» называют некоторые) были предельно стремительными. Протесты стартовали 2 января, а причиной (или поводом) для них стало повышение цен на сжиженный газ. Так, по сообщения местных СМИ, в городе Жанаозен этот показатель достиг 120 тенге за литр (20,74 рубля). При том, что до Нового года он был равен 50 тенге (8,64 рубля). Что, кстати, заметно ниже чем в Алтайском крае – региональное управление по тарифам сообщало, что в 2022 году цена на газ из групповых резервуарных установок увеличится с 31,99 до 33,41 рубля.
Цену на газ казахские власти уже 3 января начали снижать, а затем и вовсе пообещали вернуть к прежнему показателю. Однако протестующие уже вошли во вкус. К 4 января беспорядки охватили всю страну, а требования участников акций стали политическими: тут и отставка правительства, и уже упомянутый уход Назарбаева. Начались и стычки с правоохранителями. А 5 января президент Касым-Жомарт Токаев обратился в ОДКБ с просьбой о помощи в борьбе с террористической угрозой. В ряде регионов Казахстана объявили режим антитеррористической операции.
К 8 января ситуация в стране начала стабилизироваться, а уже 9 января Назарбаев (которого многие считали де-факто одним из лидеров страны, несмотря на формальный уход с поста президента) покинул должность главы Совета Безопасности. Наконец, 11 января числа глава государства выступил в парламенте и анонсировал ряд изменений, связанных с протестами, например, заморозку зарплат депутатов на пять лет.
А был ли бунт
Со стороны казахские протесты выглядят достаточно загадочно. Однако все опрошенные «Политсибру» политические эксперты считают, что происходившее в стране тесно связано, в первую очередь, с раздраем среди казахских элит.
«Я оцениваю происходившее как конфликт внутри кланов. Восстание вспыхнуло против клана Назарбаева в первую очередь, силовики сначала ничего не предпринимали, клан Токаева в результате кризиса усилился. А после того, как кланы расторговались и перераспределили посты, всех люмпенизированных протестующих жестко зачистили», – считает политтехнолог Константин Лукин.
По его словам, в Казахстане «открыли ящик Пандоры»: произошедшее зимой для многих может стать примером того, что и с помощью бунтов тоже реально получить власть. И вероятность повтора этих событий или инспирирования новых стычек весьма велика.
Солидарен с Лукиным и доцент кафедры философии и политологии АлтГУ Сергей Асеев.
«Произошло переформатирование внутри казахской элиты (…). Назарбаевский клан успел поставить под свой контроль ключевые ресурсные потоки. Однако затем другим группам понадобилось обозначить свои интересы. К сожалению, для этого использовались не совсем адекватные методы», – оценил ситуацию Асеев.
Красноярский политэксперт Сергей Комарицын также отметил: есть основания полагать, что происходящее во многом связано с казахскими правящими кругами. А вот официальные версии о вмешательстве иностранных государств Комарицын считает несостоятельными.
«Скажите, о какой стране или странах идет речь? Намекают на Афганистан, но это все чепуха. Хотя двух-трех иностранцев, кончено, найдут и покажут потом», – заявил Комарицын.
Зерно и станки
Экономические связи Казахстана и Алтайского края сложились давно, чему, разумеется, способствовало соседство. Протяженность общей границы – более 800 километров. А конкретно Алтайский край соседствует с Павлодарской и Восточно-Казахстанской областями Казахстана. И с обеими (в 2012 и 2010 годах соответственно) были подписаны соглашения о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве. Оба документа действуют и по сей день.
На алтайском рынке заокеанская проблема не отразится
Основными предметами экспорта в Казахстан для Алтая являются сельскохозяйственная продукция (в особенности, зерновые культуры) и товары агропромышленного комплекса.
Как сообщили «Политсибру» в управлении Алтайского края по пищевой, перерабатывающей, фармацевтической промышленности и биотехнологиям, доля Казахстана в 2021 году в структуре экспорта из региона составила 21,7%. Продукции АПК за 11 месяцев 2021 года экспортировали на общую стоимость 62,1 млн долларов. Больше всего поставили зерна пшеницы – на 23,5 млн долларов (в 2,8 раза больше, чем в 2020 году). Всевозможных алтайских БАДов – на 8,1 млн долларов, соевых бобов – на 5,3 млн долларов США (в 19,3 раза больше, чем в 2020 году), кормовых продуктов для животных – на 3,2 млн (в 1,7 раза больше, чем в 2020 году). Немало в Казахстан поставили и пива: на 2,7 млн долларов (в 1,3 раза больше 2020-го).
Импорт же продукции АПК из Казахстана был достаточно скромным – 506 тысяч долларов. Однако из-за особенностей учета и транзита из других регионов страны в ведомстве эти данные назвали необъективными.
Впрочем, пользуется спросом и промышленность региона. По данным за 2019 год, именно в Казахстан отправлялся 41,4% машиностроительной продукции края.
Общие объемы товарооборота с Казахстаном (то есть сумма импорта и экспорта) в 2021 году (за первые 9 месяцев) по данным краевого правительства, были следующими: экспорт из края осуществили на сумму 274 млн долларов, а импорт – на 111 млн долларов.
Для сравнения: в 2019 году показатели за аналогичный были куда скромнее – 221,1 млн долларов в экспорте и 87,4 в импорте. Amic.ru отмечает, что в 2020 году показатель достигал 619,6 млн долларов, и составлял треть от всех внешнеэкономических дел региона. С 2018 года он и вовсе вырос на 24%.
А по данным Сибирской таможни уже за 11 месяцев 2021 года, торговые показатели были таковыми: экспорт в Казахстан – 370 млн долларов, импорт оттуда – 137 млн долларов.
Всего же Россия в 2021 году (за первые три квартала, по данным Федеральной таможенной службы) поставила в Казахстан товаров на 13 млрд долларов. И завезла оттуда продукции на 5 млрд «зеленых». В 2020 году за этот же период показатели были несколько скромнее: на 10 млрд «вывезли» и на 3,5 млрд «ввезли». Справедливости ради нужно отметить, что ежегодный рост этих сумм также связан и с инфляцией, а в 2021 году и с некоторым восстановлением товарооборота после 2020 года.
Что день грядущий нам готовит
А что же происходит сейчас? По данным СМИ, беспорядки в Казахстане все же оказали негативное влияние на торговые связи. Так, «Толк» сообщает о том, что алтайские экспортеры уже начали нести убытки из-за введенного в стране режима чрезвычайного положения. У предпринимателей с обеих сторон нарушаются сроки и договоры. Однако общий прогноз на ситуацию у бизнеса пока скорее оптимистичный: в начале года не так много работы, а режим ЧП в Казахстане понемногу снимают.
Да и эксперты в основном не сулят краха экономическим отношениям Алтайского края с восточными соседями. Например, из-за характера экономики самого Казахстана. Впрочем, прогнозы специалисты сейчас дают не очень охотно: слишком уж рано делать какие-то предсказания.
«Сырьевые страны быстро не меняются. Они много поставляют через нас, потому что выхода к морю у них нет, и они заинтересованы иметь хорошие отношения с нами. И Токаев должен помнить, кто ему помог (имеется ввиду ввод войск ОДКБ – прим. ред.)», – считает заведующий кафедрой региональной экономики и управления Алтайского госуниверситета Виталий Мищенко.
К слову, о сырьевой экономике Казахстана. Для некоторых уголков Алтайского края именно это государство (а не соседний Кузбасс) является главным поставщиком угля. И перебои в поставках казахского топлива в начале отопительного сезона 2021-2022 годов доставили муниципальным властям того же Третьяковского района немало хлопот. Сейчас углем из Казахстана топятся также котельные Локтевского района (где проблема отсутствия горючего была наиболее острой). На данный момент перебоев в поставках из Казахстана, как сообщают краевые власти, не наблюдается.
Однако (относительно) новому политическому классу Казахстана еще предстоит себя проявить.
«Если нынешнее руководство будет вкладывать достаточно много сил в развитие единого экономического пространства, в развитие союзнических связей, то все будет в порядке», – подчеркнул заведующей кафедрой экономической географией Алтайского госуниверситета Евгений Крупочкин.
Впрочем, нынешний состав этого руководства, а конкретно свеженабранное правительство у Крупочкина, похоже, доверия не вызывает. В особенности, на это влияет ряд конкретных кадровых решений: некоторые посты в казахской власти получили чиновники, отметившиеся достаточно резкими антироссийскими высказываниями.
Оптимизма или плюсов для экономики Алтайского края, по крайней мере в отрыве от некой активности со стороны России в целом, никто из опрошенных также не выделил. Похоже, что в глобальном понимании на экономике края события серьезно не отразятся (а вот по конкретным предпринимателям вполне могут ударить).
«Чемоданное настроение»
Однако есть у казахских волнений и еще одно важное последствие. Это возможное увеличение миграции из страны. В том числе и в Алтайский край, опять же, из-за его географической близости. В особенности, возможно усиление потока местных жителей, если в Казахстане усилятся националистические настроения. Однако масштабы возможного притока очень варьируются.
Например, преподаватель барнаульского филиала Финансового университета при правительстве РФ Анатолий Ижболдинг-Кронберг оценил потенциального пополнение населения края за счет уезжающих из Казахстана как очень скромный. И неспособный решить демографический вопрос региона.
«В принципе, все кто хотел, выехали в 90-е и начале 2000-х. Остальные, наверное, как-то вписались и вряд ли потянутся. Тем более к нам, в депрессивный регион. Есть более привлекательные регионы и с точки зрения занятости и оплату труда (…). Квалифицированная рабочая сила или люди с деньгами поедут в более благоприятные субъекты», – считает Ижболдинг-Кронберг.
А потому в Алтайский край будет прибывать в основном население из более бедных республик, например, Киргизии и Таджикистана.
Диаметрально-противоположную точку зрения озвучил Константин Лукин.
«Нас ждет увеличение потока мигрантов и здесь Алтайский край в силу протяженности границ будет основным получателем мигрантов. К этому нужно готовиться и понимать, куда этих людей направлять (…). Среди русскоязычного населения Казахстана – «чемоданное настроение», – ожидает политолог.
И возможный приток «новой крови» в регион, по мнению Лукина, нужно воспринимать положительно.
В общем, пока что влияние зимних событий, похоже, гораздо важнее для самого Казахстана, чем для его соседей и партнеров. Новая картина жизни в восточном государстве еще только складывается. И пока что каких-то кардинальных изменений в отношениях с Россией и Алтаем не предвидится.
В декабре делегация из Алтайского края с официальным визитом побывала в Республике Беларусь
